Судьба обошлась со мной по-скотски.
Надо было идти по стопам отцовским.
Дослужился б до высокого титула,
И жена бы даже даже и не пикала.
Она вела бы себя посдержанней,
Не обвиняла в отсутствии стерженя.
Но я работаю менеджером клининга,
И хуже этого, наверно, только раковая клиника.
Скажем так, работа не из престижных.
Я среди отщепенцев, жизнью пристыженных,
Скажем прямо, судьбой опущенных,
Для которых суицид, пожалуй, самый лучший выход.
Фортуна их отправила драить параши,
Безусловно, их жизнь — сущий ад, по-вашему,
Они оскорбляют ваши чувства,
Само их существование — уже кощунство.
Когда в школе на десять лет выпуска
Передо мной одноклассница выросла,
Ныне — директор спа-салона,
В подростковых мечтах мной не раз целована.
Она спросила мой род занятий,
А я правду почему-то не смог сказать ей.
Стал придумывать шутку поуместнее,
Но она ушла, потеряв интерес ко мне.
Я впервые почувствовал,
Что, хоть убей, верить не хочу словам,
Мол, бедность не порок, и главное, чтобы
Человек был хорошим. Идите вы в жопу!
Это утешение для слабых.
Жалеть меня никто не имеет права.
Хочешь презирать — презирай открыто,
Псевдодружелюбие — это пытка!
Кстати, жене оно незнакомо.
Сочувствие в нашем доме вне закона,
Активно проповедуются гнев и ярость,
Приличия заброшены на верхний ярус.
Дома не чувствую себя дома,
Здесь всё провоцирует раскаты грома.
Я стараюсь сидеть в углу тихонько,
До одури боясь разбудить ребёнка.
Это статья отдельная:
Прав на него не имею я.
Не знаю, но как-то все решили сразу,
Что в комнату сына мне путь заказан.
Я сто раз говорил им, что это абсурд:
Запрещать видеть сына родному отцу.
Но ответом мне служат свирепые тёщины корчи:
Она опасается сглаза и порчи!
Считает меня колдуном,
Вся наша семья под её каблуком.
Жена не решается с нею спорить,
Сломать нашу жизнь ей ничего не стоит.
Вечно угрожает продажей хаты —
Типа на лечение ей денег надо.
В лёгкую пустит по миру
Она родную дочь — ей по херу.
Эх, кому отвести бы душу?
Я давно забыл, что такое дружба.
Старым приятелям я не нужен,
Новых приятелей будто бы мне не нужно.
Они скучные вроде, не знаю, чё так,
У себя на работе я странный чудак,
Для соседей я безвольный лапоть.
Самое время залазить в трюмо и плакать!
Я поддался грусти,
Хныкал, поджидая, когда отпустит,
Губы поджимая, мечтал о мести,
Всякому желая на моём оказаться месте.
Моя жизнь потерпела крах.
Фортуна отвернулась, предварительно трахнув.
Впереди я чую лишь страх и боль.
Жалобно кричу я, не в силах совладать с собой.
Но однажды утром
Что-то во мне перевернулось как будто.
Ещё вчера мне было невдомёк,
Но сейчас я понял: в этом мой конёк!
И так я жалкий и серый,
Но я решил: мне не нужны полумеры.
Я стану ничтожным самым, и
Пусть отовсюду гонят тряпками ссаными.
Я перестану бельё менять,
Плюс теперь под душем не найдёшь меня.
Говорить буду невнятно и вкрадчиво:
....... — Чего?
За тёщей в ванной робко подглядывать,
За шкафом водку припрятывать,
Трёхлетнего Вовку в сердцах пинать,
А жене шептать неловко: "Я нечаянно, Кать".
Буду отвратителен, будто вошь,
Собой испохаблю любой пейзаж.
Детей рядом со мною бросает в дрожь,
Взрослые при встрече метают фарш.
Мне будущее радужным видится.
Всё потому, что мне есть, куда двигаться.
Просто ничтожеством я уже стал,
Но моя цель — стать наноничтожеством.