СКИМБЛШЕНКС, МИСТЕР МИСТОФЕЛИС,
МАНКУСТРАП, РАМ-ТАМ-ТАГГЕР, АЛОНЗО:

Гроултайгер был жестокий зверь,
Опасный кот-пират.

От злых стальных его когтей
Страдали все подряд.
От Грейсвенда до Оксфорда
Дрожали всякий раз,
Когда по Темзе, словно тень,

ГРОУЛТАЙГЕР:

Скользил его баркас...

РАМ-ТАМ-ТАГГЕР:

А он плевал на всё вообще,
Плевал на внешний вид.

АЛОНЗО:

Ходил в изодранном плаще
И был всегда небрит.

МАНКУСТРАП:

Одно большое ухо
Потеряно в боях.

СКИМБЛШЕНКС, МИСТЕР МИСТОФЕЛИС,
МАНКУСТРАП, РАМ-ТАМ-ТАГГЕР, АЛОНЗО:

Желтый глаз его единственный
Внушал всем лютый страх.

И все в местечке Хаммерсмит,
А также Роттерхайт
В испуге ждали, что бандит
Придет в их мирный край...
И лишь стоило воскликнуть:
«Беда! Плывет злодей!»
Сразу все бросались прятать кур,

ГРОУЛТАЙГЕР:

И уток, и гусей!

СКИМБЛШЕНКС:

Он нес с собой несчастье
Для сойки и чижа.

МИСТЕР МИСТОФЕЛИС:

Он мог порвать на части
И енота, и ежа.

МАНКУСТРАП:

Кто вызвал гнев Гроултайгера,
Того уж не спасти!

РАМ-ТАМ-ТАГГЕР:

И горе всем другим котам,
Что встанут на пути!

СКИМБЛШЕНКС, МИСТЕР МИСТОФЕЛИС,
МАНКУСТРАП, РАМ-ТАМ-ТАГГЕР, АЛОНЗО:

Со всеми был жесток и строг
Гроултайгер – страшный кот,
Но больше всех терпеть не мог
Котов других пород.
Ведь если ухо оторвал
Ему сиамский кот,
От них – Гроултайгер твердо знал –
И смерть его придет...

Дышала ночь, цвела сирень…
Поселок Молси спал…
И от луны баркаса тень
Ложилась на причал…
И так сияли блики волн,
Был так далёк восход…
Что Гроултайгер понял вдруг, что он
Сенти [bad word] ный кот…

И на палубе баркаса
Сидел спокойно он.

ГРОУЛТАЙГЕР:

И луною наслаждался
Вместе с леди Гриддлбон…
Все его матросы спали
Сном пиратским, сном без снов...

СИАМЦЫ:

А к баркасу подплывали
Лодки, полные врагов!

ГРИДДЛБОН:

Гроултайгер был беспечен,
Поглощенный Гридллбон.

ГРОУЛТАЙГЕР:

И её пленял весь вечер
Его хищный баритон...

ГРОУЛТАЙГЕР И ГРИДДЛБОН:

Они ещё не знали
И не ведали беды...

СИАМЦЫ:

И в зрачках их отражались
Свет луны и блеск воды...

Все ближе, ближе, ближе
Сиамские коты –
Их весла, словно лезвия,
Кромсают гладь воды.
В их лапах – вилки-ножики,
Как будто смерть с косой,
Но ещё поют любовники
Дуэт последний свой…

ГРОУЛТАЙГЕР:

Та таверна звалась
«Старый буйвол» – туда,
Помню, шли мы всегда
На знакомый порог.
Там хозяином был
Мистер Кларк в те года –
Расторопный как бес,
Вездесущий как бог.

Я помню тот дом – уютнее рая.
Я помню тот дом! И того попугая…

По кличке, по имени Билли Мако…

Всякий раз мы шли для того,
Чтоб вновь посмотреть на него...

И в субботнюю ночь
Все заботы шли прочь...
И Лили О’Дей
За стойкой своей
Пела: «Билли, Билли Мако!
Спляши-ка, спляши-ка, для нас на столах!»
И Билли плясал на столах.
На тоненьких птичьих ногах…

Мы все с умиленьем следили за ним…
Шли заказы на пиво один за другим…

Лили – леди с умом,
Не любила болтать,
Умела за дело
Она постоять:
Если спорить пытался
Зарвавшийся хам –
От нее получал
Кулаком по ушам...

А могла наподдать
И ботинком она!
Но если ты вежлив,
Платишь сполна...
И если ты хочешь развеять печаль,
Лили пела и пела для нас,
Глядя вдаль, глядя в даль…
Пела:

ГРИДДЛБОН:

Билли, Билли Мако!
Сыграй-ка, cыграй-ка на флейте, дружок!

ГРОУЛТАЙГЕР:

И Билли играл – нам на флейте как бог.
И Билли играл – нам на флейте как бог.

ГРОУЛТАЙГЕР И ГРИДДЛБОН:

Мы все с умиленьем следили за ним...
Шли заказы на пиво один за другим...

АНСАМБЛЬ:

Билли, Билли Мако!
Сыграй-ка, сыграй на гитарке для нас!
И Билли играл – на гитарке для