И стул стоит и стол.
И дом растет.
И шелестит подол,
Звенит костел.

И кажется вчера
Мы у стола.
И странная игра
в колокола.

Ах, Венечка, ах, Венечка, какое было времечко,
Когда осколок солнечный летел из-под колес.
И ветер пах, как яблоко, и ночь была, как облако,
Мы плыли, как кораблики и не хватало слез.

Мы плыли, как кораблики, над нами пели зяблики
А может быть, не зяблики - синицы и чижи,
И книги были юными, крутили девки юбками
И ты мечтал ловить их там, над пропастью во ржи

Ловить их там над пропастью, в кораблике две лопасти,
Два паруса, два бортика, штурвал - на две руки,
Хрустящая соленая горящая вселенная,
Слепые и сопящие смешные дураки.

Нарос на киль коралл.
Закат наполз.
И это не игра,
А так, наркоз.

Почти не виден дом
У пропасти.
Вдохни холодный дым
И отпусти.

Ах, Венечка, ах, Венечка, мороз стучит по темечку,
Погас осколок солнечный под острым каблуком.
Качаются фонарики, ушел кораблик за реку
О ком ты плачешь, колокол, скажи теперь о ком,

Прошло то время смежное, когда мы были смелыми,
Когда могли мы что-нибудь купить из-под полы.
Ах, Венечка, ах, Венечка, упало в землю семечко,
И выросла из семечка высокая полынь

Ах, Венечка, ах, Венечка, горит и тает свечечка,
Вошло под ребра перышко, сорочье или чье.
Вошло - и бреет наголо, не отвечают ангелы, 
Лишь петушки усталые пророчат над ручьем,

Что будет утро мглистое, что опадают листики,
Что все расстались ласково, как утро проросло.
Прочти и красным выдели: мы ничего не видели,
Оделись и разъехались без лишних вышних слов.

Расстались как всегда
Не навсегда.
Соленая вода
И поезда.

Ах, Венечка, ах, Венечка, сломавшаяся веточка,
Не плачет больше девочка, а шарик голубой,
По бесполезным поводам и под небесным пологом
Не встретимся, не встретимся, не встретимся с тобой.

Ах, Венечка, ах, милочка, дрожат и бьются жилочки
На сединой, как кисточкой, испачканных висках.
И хочется неистово не спать с тобой, не быть с тобой
А только эти ниточки губами приласкать.

Коснешься - и немедленно все то, что перемелено,
Клубами нафталинными опять - из кладовой
И развернется зарево, и все начнется заново,
И парус, ветром встрепанный, взойдет над головой.

Колокола колышутся, мы слышим то, что слышится,
Мы видим то, что видится, и мы идем на ют,
И снова, неуютные, нам машут девки юбками,
И ангелы, и ангелы, и ангелы поют.

Прошла пора горячая, слепые - были зрячими,
И парус тот лишь вытащен, что выброшен, что рван.
Почти что все забывшие, не ищущие - бывшие,
Кладем ладони ощупью на выцветший штурвал.