Догадал же чёрт родиться мне в семье интеллигентов.
 Жалость, сострадание впитал я с молоком.
 Вы будете смеяться: мне так жалко президента!
 Работа-то собачья, и нет сочувствия ни в ком.
 
А власть? Что власть? Химера! Цена ей - три копейки.
 Ведь пашешь, как верблюд, ведь пашешь, как галерный раб.
 Ни выйти прогуляться, ни выпить на скамейке,
 С мужиками не гульнуть, не говоря про баб.
 
Торчишь на страже мира, демократии, прогресса,
 Теряешь зубы, волосы… И нервы на нуле.
 Молчат правозащитники и западная пресса,
 А он, как узник совести, сидит в своём Кремле!
 
Хоть не был никогда я диссидентом,
 Хе-хей!
 А тут решил: молчать нехорошо!
 Я смастерил плакат «Свободу президенту!»
 И с ним на площадь Красную пошёл.
 И встал.
 
Встал аккурат напротив Спасской башни.
 Хе-хей!
 Прекрасный, словно Мартин Лютер Кинг.
 Не то, чтоб я дурной, не то, чтоб я бесстрашный,
 Но жалко ж человека, мужики!
 
Страна у нас казённая - 
Подходит сразу [bad word] 
 И зыркает глазёнками,
 И просит документ.
 Старания [bad word]  Сверх меру у него.
 - Я вроде не похож на Ходорковского?
 - Ну, мало ли чего!
 
Тара-ру-рач-тач-тач-комендатура…
 Действительно, а мало ли чего!
 
Берут меня опричники и прямо в Кремль заводят.
 Ну, думаю: на дыбу; всё - допрыгался, бунтарь.
 Но вроде не в подвал ведут. Ведут в хоромы вроде!
 И ахнуть не успел – передо мною государь!
 
Здорово, - молвит, - удалец! – обнял меня за плечи.
 - Ты прав. Непросто быть главой всея моя Руси!
 Я тут несу огонь, как Прометей, а все клюют мне печень.
 И заступился ты один. Теперь – что хошь, проси.
 
Хошь, министром будешь, или генералом?
 Хе-хей!
 Или послом в одной из тёплых стран?
 А хочешь, подарю именье за Уралом.
 К нему ещё три тыщи душ крестьян?
 
Тара-ру-рач-тач-тач-номенклатура…
 И денег дам, прям сколько унесёшь! 

Я говорю: «Мне не нужны лампасы, даже лычки.
 Именье тоже ни к чему. И власть мне не нужна.
 Вот ежели б моей жене такие ж черевички,
 Какие носит Ваша достославная жена...»
 
Он улыбнулся, говорит: «Не, супруга заругает.
 Бери мои. А что? Иль я не я всея Руси?».
 Гляжу, снимает туфель он. Гляжу, второй снимает!
 И говорит: «От всей души! Мол, заслужил. Носи!»
 
Он нажимает кнопочку - заходит референт
 И раскрывает папочку, вручает документ:
 Что, мол, за храбрость молодецкую такой-то фармазон
 Туфлями президентскими почётно награждён.
 И вензелёк красивый, и подпись, и печать.
 Я говорю: «Служу России!» А что я мог сказать?
 
Тара-ру-рач-тач-тач-табулатура…
 Он вышел провожать меня в носках!
 
Я счас как эти туфли надеваю,
 С ним чувствую кармическую связь:
 Все мысли о стране, сижу, переживаю…
 А как сниму их, так на всё накласть!
 
Жаль, размерчик маловат - я в них хромаю.
 Звонили из музея: мол, продай.
 Я сыну их отдам - пусть носит, не снимая:
 Вдруг станет человеком, раздолбай!
 
В Кремле всю ночь горит, горит окошко...
 Отдохнул бы, что ли, хоть немножко.