Я люблю, исповедую, верую не за страх, а за боль, что во мне,
И за это плачу полной мерою, не торгуясь с судьбою в цене.
Ты прости меня господи праведный, что на свете живу сгоряча,
Просто рвётся душа моя на люди – под тяжёлый топор палача.
Можно быть похитрей и посдержанней – нынче модно ходить в холуях,
Называть дурака проповедником, и топить свою совесть в рублях,
Только мне почему-то не хочется, чаевые зажав в кулаках,
Называть полудурка высочеством, скаля рот аж до хруста в висках.
Можно встать в стороне у обочины и в народе прослыть мудрецом,
И на людях скрывать чревоточины под муляжным терновым венцом.
А во мне чёрный бес с белым ангелом бьются насмерть в жестоком бою,
То ищу я иконы, да ладана, то грешу на погибель свою…
И пускай, перед злыми химерами, мир забылся в тупом полусне:
Я люблю, исповедую, верую, не за страх, а за боль, что во мне.
Ты прости меня господи праведный, что на свете живу сгоряча,
Просто рвётся душа моя на люди – под тяжёлый топор палача.