Кровь бежит по подбородку,
Распускаются гвоздики на рубахе.
Очень шаткая походка
И совсем не человеческий оскал.
Точно месяц из тумана
Вышел, вынул из кармана.
То, что вынул, залпом выпил,
Выпил, охнул и упал.

Пахло свежестью и буйно-буйно зазеленело,
Все вокруг дышало жизнью,
Жизнью такой молодой.
Стоило войти во вкус и вкусно уйти из тела
Семимильными шагами
В небо, и с каждым шагом
Все выше, выше, и круче, круче,
И рвутся тучи о грудь и плечи, как пух.

Он безропотно ложился
На обильно унавоженную землю,
Дико бредил забугорьем,
Понимая - даже сладкое горчит.
Вековал посерединке
Между ненавистью, кайфом и любовью,
И ревел что было силы:
"Человечек - это горденько звучит!"

Пахло свежестью и буйно-буйно зазеленело,
Все вокруг дышало жизнью,
Жизнью такой молодой.
Стоило войти во вкус и вкусно уйти из тела
Семимильными шагами
В небо, и с каждым шагом
Все выше, выше, и круче, круче,
И рвутся тучи о грудь и плечи, как пух.

Слыша эхо шкодных песен,
Трель капели и кошачьи откровенья,
Видя мир, которым грезил,
Как "Титаник", утопающим в вине,
И, блаженно улыбаясь,
Как ребенок, обожравшийся варенья,
Под ущербною луною
Он прилег навечно с шабером в спине.

Пахло свежестью и буйно-буйно зазеленело,
Все вокруг дышало жизнью,
Жизнью такой молодой.
Стоило войти во вкус и вкусно уйти из тела
Семимильными шагами
В небо, и с каждым шагом
Все выше, выше, и круче, круче,
И рвутся тучи о грудь и плечи, как пух.

Кровь бежит по подбородку
Очень шаткая походка
Точно месяц из тумана
Вышел, вынул из кармана,
Выпил, охнул и упал.