ИЗОЛЬДА
Твоей была,
избранник мой!
Зачем поверил
злому Дню
и сам свою невесту
ты так безумно предал?

ТРИСТАН
Смутил меня
твой чудный блеск,
почёт, и власть,
и славы шум…
И суетной мечтою
пленён был дух мой смелый!..
Пышный огонь
златых лучей
главу мне ярко озарил,
и солнце Дня,
светило мира, –
дневного счастья
призрак ложный, –
проникло мощно в грудь мою,
до самой сердца глубины…
Стыдливой ночи сон
тайно хранился там:
лелеял в сердце я
полночных грёз кумир…
На дивный образ этот
глаза взглянуть не смели,
но, сияньем Дня облитый,
предстал он мне, сверкая.
И божество моё тогда
открыто начал славить я...
Всему народу я сказал:
она достойна короля!
А День уж зависть стал будить
и ревность разжигать в сердцах.
Моей грозили чести
и славе злые козни…
Кинув вызов всем, – решился я,
чтоб честь оберечь и славу,
отплыть к тебе, Изольда! 

ИЗОЛЬДА
О, Дня слепой слуга!
Морочил День обоих нас!
Вместе с тобой и я страдала…
Мне на беду, тебя День лживый
очаровал обманным блеском!
Сердце моё к любви стремилось,
но в нём кипели слёзы злобы!..
Ах, как болела рана
на дне души разбитой!
Образ твой хранился там...
Ты был ужасен мне, –
ты, горячо любимый,
бесценный друг, желанный, –
когда в сиянье Дня
как враг ты мне предстал.
Да, был предатель предо мной,
и я от Дня решила бежать,
тебя в Ночи тьму
с собой увлечь:
сердце мне шептало,
что там – лжи конец,
что туманный призрак там растает...
Чтоб страстью вечной там упиться,
хотела я кубок смерти осушить с тобой! 

ТРИСТАН
Из рук твоих
я принял смерть,
понял я тогда тебя, мой друг!
Лишь только дух мой
ясно постиг,
в чём искупленья тайный обет,
тотчас в сумерках нежных
властным сном в меня вселилась Ночь;
мой День тогда исчез…

ИЗОЛЬДА
Увы, ошибся в напитке ты:
снова умчалась далеко Ночь, –
ты отнят у Смерти был
и свету Дня возвращён!

ТРИСТАН
О, сладкий кубок!
Слава ему!
Слава волшебной силе чар!
Дивной Смерти дверь
открылась мне…
Чрез неё созерцать я мог
мою мечту, далёкий мой сон, –
блаженной Ночи край!
Тайно в сердце хранимый образ твой
вдруг потерял обманчивый блеск,
и взор мой просветлённый
правду во тьме увидел.

ИЗОЛЬДА
Но сражённый День
отомстить решил...
Ему помог
проступок твой:
то, что тебе открыл
Ночи мрак, – ты отдать
был должен солнцу Дня,
власти царственной, свету;
чтоб в призрачном блеске пустом
порознь жить тоскливо...
Как снесла я всё?
Как могу сносить?

ТРИСТАН
Нет, великая Ночь
хранит нас!
Обманчивый День,
завистник злобный,
мог ты нас разлучить,
но не обманешь нас вновь!
Твой тщеславный блеск,
сноп роскошных лучей, –
ничто для того,
кто верит в Ночь!
Твой мерцающий свет
и беглые блики
нас уж не слепят!
Кто познал, любя,
смертную Ночь,
кто посвящён был
в тайну её,
тот Дня соблазны, –
славу, честь,
силу и власть, –
весь мир сует
отвергнет не жалея,
как прах земли ничтожный!
Тот среди земных стремлений
грёзой одной жить будет:
он будет звать святую Ночь,
где чистый огонь Любви
правдой вечной горит...