В ночном кафе на Дизенгоф
мы пиво пьем – и вся любовь.
И вся любовь в одном глотке,
орел и решка в кулаке.

И эта ночь, в конце концов,
длинна как память праотцев,
где в чьей-то пламенной душе
я был молекулой уже;

и кто-то натянул струну,
а я во времени тону.
Понятно там, в другой стране,
что глина красная во мне.

Мы пиво пьем на Дизенгоф,
бокал пустеет, а любовь 
длинней еще на полглотка
плюс все прошедшие века.

Но в краткой памяти моей 
полно синиц и журавлей,
душа слепа, пуста сума
и больше горя, чем ума.
 
Немало наломала дров
моя короткая любовь.
Но я живу так много дней
с короткой памятью моей.
 
В ночном кафе на Дизенгоф
мы пиво пьем, а вся любовь
в одном оставшемся глотке.
Орел иль решка в кулаке?
 
И ночь становится длинней
короткой памяти моей,
с короткой памятью иду
я в память длинную мою.

Я ей веками счет веду
и задыхаюсь и молю:
не оставляй меня, любовь,
в пустом кафе на Дизенгоф.