«Мерседес», чуть задрожав, затих,
Шины врезались в лежалый снег.
Подошёл, дверь на себя открыв,
Человек.
Вот, мужчины крепко обнялись,
И один, перекрестясь, сказал:
«Я бы, Змей, тебя таким ни в жизнь,
Не узнал».

Город Люберцы ложился спать,
Дождь со снегом в стёкла моросил.
Змей спокойно закурил. — Где, мать? -
Спросил.
Говорил, слегка волнуясь, друг,
Водки доверху налив стакан.
Столько всякого случилось тут,
Братан.

Батя твой уже давно в земле,
Помогла похоронить братва.
Мать не здесь живёт давно уже,
Ушла.
Ни Ивана, брат, ни Чаки нет,
Много новых нынче пацанов.
А Шаман смотрел на яркий свет,
Без слов.

«Стреха» гудит — ресторан... светится,
Мать и усталый Шаман... встретятся.
С неба скатилась звезда...павшая,
Видно, у Лехи судьба...тяжкая.

Друг, я матери не видел столько лет,
У тебя полно своих проблем.
Лехи-Змея уже больше нет,
Совсем. 
Я не знаю, брат, когда вернусь,
Не могу я здесь, в Москве уснуть.
Завтра утром бате поклонюсь,
И в путь.

И мужчины крепко обнялись,
«Мерседес» боднул лежалый снег.
Начинал свою по новой жизнь
Человек.