Кировлеса больше нет, а стоял ведь тыщу лет. 
Может, думаете: «бред!»? Так ведь нет. 
Всё проклятое бабло! От него одно лишь зло! 
Вот оно-то как смогло, извело.

Ты уймись, уймись, тоска, у меня в груди; 
Это только присказка, сказка впереди. 

Дичи тьма была в лесах, и грибов, и всяких птах; 
Но явился всем на страх Вертопрах. 
Добрый молодец он был, с губернатором дружил; 
В результате Кировлес был да сплыл. 

Ну, потом, конечно, суд; все орут, рубаху рвут: 
«Закатают!!.. Упекут!!!..» – только врут. 
Ночь всего он отсидел, а наутро улетел. 
В общем, всех нас поимел, как хотел. 

Накануне прокурор всё вопил про приговор: 
«Мол, какой тут разговор; это вор!!!» 
А наутро вдруг прозрел и по-новому запел:
«Слишком рано, дескать, сел. Беспредел!» 

И судья тут возрыдал: «Я-то думал, мало дал! 
Чуть за грош ведь не пропал! Ка-ак попал!.. 
Хоть один шепнул бы гад: «Тут совсем другой расклад! 
Выноси: «Не виноват!»" Я бы рад». 

А Фемида, вот дела, вдруг повязочку сняла
И двуглавого орла убрала: 
«В этом зале пусть хоть раз правосудие у нас
Воцарится хоть на час!» Во атас! 

Ты уймись, уймись, тоска! Душу мне не рань! 
Раз уж это присказка, значит, сказка дрянь.