Долгий крик тянет ворон в клетке
Полыхает в горнице огонь
Человеческий череп в клетке
Прикантован веревкой тугой
Связки трав под крышей ютятся
Мышь летучая машет крылом
Я привык ничего не бояться
Старый маг, седой астроном.

Для толпы я исчадие Ада.
Посох, мантия, борода.
И два серых и грозных глаза
Смотрят вдаль, словно в никуда.

Ночь, гроза, наведу проклятье
Наколдую зелье в котле
Корень Дьявола, жабьи лапки
Пусть горят на большом огне.
Слов молитвы – бормотанье
Слов латыни – врагу конец
В полнолунье – заклинанье
В золото превращу свинец

Для толпы я исчадие Ада.
Посох, мантия, борода.
И два серых и злобных глаза
Смотрят вдаль, словно в никуда.

Крест на площади, снизу пламя
Я привязан к нему спиной
Пусть сгорю я перед вами,
Прокляну весь род людской
Вилы в руки крестьян зажаты
Надо мною луна блестит
И на мне кандалы как латы
И толпа перед казнью кричит:
Сжечь колдуна!
Сжечь колдуна!
Сжечь колдуна!

Сжечь колдуна!
Сжечь колдуна!
Сжечь колдуна!

Сжечь колдуна!
Сжечь колдуна!
Сжечь колдуна!

Сжечь колдуна!
Сжечь колдуна!
Сжечь!

Для толпы ты исчадие Ада.
Посох, мантия, борода.
И два серых и злобных глаза
Смотрят вдаль, словно в никуда.

Для толпы я исчадие Ада.
Посох, мантия, борода.
И два серых и злобных глаза
Смотрят вдаль, словно в никуда.