ПЕТЕРБУРГ ОГУРЦЫ И БОРОДАТАЯ БАБА

Да, я бороду спрячу в городе,
спрячу в городе на Неве,
чтобы было видно по морде,
чтобы видно по голове,
что на финском жемчужном холоде,
никакая мне не беда,
потому что в холодном городе
будет тёплая борода.

Что мне злые сугробы неровные,
там, за городом на Неве?
Только мысли мои суровые
интровертятся в голове.

Интровертятся мысли нежные,
греют лёд суровых идей.
Огурцы молодые, свежие
в супермаркете двести рублей.

Прошагаю по невскому гордо,
как ходили отцов отцы.
Я припрячу в тайную бороду
эти свежие огурцы.
В бороде уж дозреют и красные
будут длинные как помидор.
Облака проплывут прекрасные,
удаляясь в Невы простор.

Во дворах, что растут утробами
в угловатые небеса
буду бороду греть сугробами,
распевая на голоса
огурцы молодые, красные,
и державный водоворот,
буду плакаться с теми несчастными
что шмонаются без бород.
Буду помнить Петра непервого,
предпоследнего короля,
буду думать, хватаясь нервами
за окраины октября,
буду бегать шальными крышами,
в водостоки совать огурцы,
буду город глядеть афишами,
буду кушать швейцарский сыр,
буду радовать море свежее
и пугать камасутрой ежей,
буду петь свои песни нежные
и стараться ещё нежней.
И тогда по моей по морде,
незабритой и мятой со сна,
прошагает первая в городе
бородатая баба весна.