Он молча в блеф... над зеркалами в лица, 
Столица приняла как сына, обнимает небом, 
Ему бы знать, о чем горят её ресницы, 
Ему бы только взгляд, но мир её ему не ведом. 
За нею следом,с трудом добравшись саундтреком 
Льдом поэта, клавишами текста в интернете, 
Этим битым перекрестком, в череде осколков, 
В портрете странных птиц, которым одиноко. 

Смог смолкнет соколом, парящем в стонущих огнях, 
Промокшим, схожим с пустотой, не ради поцелуев. 
Он неминуем, он найдет ее на простынях, 
Просто заснувшую, вернувшуюся, ветром сдует  

Со лба, упрямые черты, простывшей в струнах ливня, 
Богини, щелканьем окна разбудит сон.  
Он молча в блеф, но все же помнит её имя, 
Его и шепчет на витрины в шуме городском.  

Мокрый асфальт. Дождь раздирает грудь как кошка. 
До нитки вымок, его сердцу хочется тонуть... 
К чему вода, когда весь мир рассыпется на крошки, 
Если не выпить её губы, не вдохнуть.  

Мокрый асфальт. Дождь раздирает грудь как кошка. 
До нитки вымок, его сердцу хочется тепла... 
К чему вода, когда весь мир рассыпется на крошки, 
Если не выпить её губы до темна...   

Она полна кристаллов, стала артисткой пьедесталов, 
Немало комплиментов и нахалов, что её за руки 
Хватали, колени павших стерты в письмах на ночь. 
Клочья цветови очень близко пролистали точки...  

Услышать тысячи других измятых строчек, 
Сотни пощечин украшали красным цветом, 
Её рассветы, в глазах светились ультрафиолетом, 
Утренним лучом, приветами и ветром...  

Стучала каблуками гулко, веря лишь в поступки, 
Накормив всех перелетных и свободных, 
Была влюбленной даже, сердцу не прикажешь, 
Верила по-прежнему в небрежного и нежного.  

А вам.., казалось она счастлива, 
Красива как блеск молнии, как клавиши у фортепьяно. 
Она полна кристаллов, но.. по вечерам смотря в окно, 
Заплакала вином любовь до имени,до линии в него.