Ты будешь алкоголиком, а я буду святой,
И в крестиках, и коликах, и в песне, да не той,
Ты будешь наркоманом, а я буду гитаной,
До полусмерти пьяной незваной красотой.

Я буду одеваться в сияющие дни,
Спасать цивилизации над пропастью в тени,
Ты будешь на аркане тянуть струну колками -
Мой блюз не выйдет сбацать, как ни приструни.

Ведь под любым конвоем останусь я живой,
В душе моей душица, в макушке зверобой,
И в теле на прицеле всё мелют карусели,
Я конфетти в хлопушке, зачем мне постовой?

Я буду улыбаться, идя на эшафот,
Ведь я такая цаца, что плачет Ланцелот,
А ты будешь с силками травить меня волками,
Но небо с синяками всегда меня поймёт.

Всё быть должно иначе, любить - не значит есть,
Палач получит сдачи за кройку и отрез,
Не надо в мясорубку засовывать голубку -
Она на зубках плачет, в желудке клуб без мест.

Ты сам себя запарил, сам от себя устал,
Ловя меня в Самаре, таща на пьедестал,
Ты сам себе оратор, мудрец и терминатор,
Но мне ты не куратор, и я не твой вассал.

Люби меня без смысла, корысти и ума,
Так близко эти выси, что я боюсь сама,
А песенка на воле - не та, что на приколе,
Свободу бандеролью не принесут в дома,
А песенка на воле - не та, что на приколе,
И Олю бандеролью не принесут в дома!