Короткий период года открывался как моргание его магнитных глаз ...
И они не могли снова закрыться ...

Шторы его ладоней озадачены штормовым предупреждением,
Что вся жизнь окажется такой же плоской и линейной ...

Вагон набитый битком уставшими спинами
И их разговорами, словно резиновыми,
Захватившими воздух,
Сдавленный чем-то грустным, чем-то серьезным...
Но тут он увидел маленький остров
Кислорода - она стояла чуть сбоку, так просто
Читала о чем-то, а вокруг нее контур словно
Свой мир вне лиц пропитых и сонных...
Не давая пройти внутрь чужим словам
Сдавливал их, держа за рукава...
Что ему захотелось проникнуть туда хоть на миг...
И он заглянул в ее книгу...

Стыли щеки, от ослепительного солнца страниц ее романа ...
Он хотел в капкан лучей, садов сакуры , в платья фей ...
На груди фейерверки в ракурсе прижатых спин людей талых...
Не грубить им... исчезнуть... это все что осталось...

Лепестки сакуры текли из книги в приятной обложке:
Там стояли апрельские дни, настороженно...
Только не спугни цветения миг... и ты столь легко и тихо
Остаешься в странице словно это дневник...
Кому-то когда-то жал руки, хотел кого-то винить,
Теперь - нет, словно... и ты вне лет...
Край скупой пустоты внемлет...
Но где окажешься ты, если у тебя есть лишь
15 минут на мечты... шум и тишь лепестков летящих все выше..
Где другой край красоты наконец тебя услышал...

Символы весны окутывали деревья светомузыкой,
То розовой, то бордовой...
Дорогой клуб растекался свинцовой пеной прибоя ...
Рискованный бодиарт рисует раскованно
Цветение нежных пешеходов
Опасно для кожи его зрачков ...

Его покидали рекламы в вагоне
Метро трепетно-ярко... В радужной коме
Встречал город - поклонник симптомов
Цветущих витрин, прянущих хором -
Напуганный сторонник времен года...
Но там все тот-же беспокойно-серый говор
Антенн по нотам, в спорах и криках,
Где тонут тихо яркие пряди волокон -
Люди в зашторенных коконах молкнут,
Трезвея в странных окопках, развеет для многих
Лишь парк лепестки розовых вздохов
Потерянных в стеклянно-папирусных стопках...

Жалко кричал капюшон, спадая показывал он...
головы небоскребов , вечерних реклам ...
помятые волосы, пьяные... под утро возвращались домой ...