У меня лицо из железобетона,
Мутные глаза и шуба из мутона.
Ноги изгибаются как ручка граммофона,
На глаза наклеен скотч — вылитый Сталлоне.
Руки тянутся обдать всех кипятком с балкона!!
Мужчина, здесь запрещено размахивать питоном.
Давай бери стамеску и выходи из дома!
Покажи на что способен всем своим знакомым!
Ясная погода: репортеры на пробежке,
Сейчас я покажу свою куриную усмешку.
Струится пот, мелькают крокодиловые чешки,
Опять забыл найти вставную челюсть в этой спешке,
Слесарь ест за ужином пластмассовые пешки,
А я что буду делать, если подадут орешки?
Глотаю плащ картофелин и мыло вперемешку,
Родня из Будапешта затевает за мной слежку.
Пока мы были на сеансе, гардероб взорвали,
Теперь мне не в чем выйти — буду ночевать в подвале.
Я накатал им жалобу — меня оштрафовали,
Конфисковали запонки, карманы оборвали.
Все важные посты, конечно, заняли канальи,
С ними, как с макаками: ни слова о морали.
Лопайте свои шнурки, не на того напали,
У моего отца есть связи в Горводоканале.

Ты подведешь команду на играх доброй воли,
Чему тебя учили в твоей балетной школе?
Имело место злоупотребления алкоголем.
У нас потрясающая новость — ты уволен.
Ты мог бы пригодиться если бы ты не был болен,
И сделал бы приличную карьеру в баскетболе.
Твой папа будет крайне тобою недоволен.
Возьми свои деньги, купи себе фасоли.
Уволили за мат и спекуляцию пластмассы,
Лишили премии за то что путался не с краской.
Залезли в дом, напачкали и съели все припасы.
Меня предупреждали, чтоб убрал с штанов лампасы.
Маленькие мухи наиболее опасны,
Воздействию огня и химикатов не подвластны,
Их гладкий хоботок, а также крылышки заразны.
Врачи теперь к таким заболеваниям безучастны.
Поступили жалобы от местных пчеловодов:
Падает цена за тонну порошковой соды.
Все доходы банков превращаются в отходы,
Мне плевать: я прячу сбережения в бутерброды.
Я — последняя надежда северных народов.
Я ворую сорняки с чужого огорода,
От собак и дачников я прячусь в дымоходы,
Тут важна сноровка и хорошая погода.
Кружки, мешки, игрушки или шахматные клубы.
Из-за моих припадков мне проход закрыт повсюду.
Во рту куски одежды — выражения слишком грубы.
Хожу на полусогнутых, как будто щас дам дуба.
Пожалуйста, поверьте мне, однажды из-под клумбы
Я откопаю нефть крутую и газовые трубы.
Отгрохаю дворец, куплю всем родственникам шубы
И для престижа вставлю кошке золотые зубы.
Голодные сотрудники в засаде ждут тревоги.
Три сигнальных выстрела и подадут хот-доги.
Когда я ем, я глух и нем и выгляжу убогим,
Когда я сплю пускаю пену и сгибаю ноги.
В иные дни, когда нет мочи обивать пороги,
Я чувствую неладное, валяюсь на дороге.
Как предсказал диспетчер на вокзале в Таганроге:
Апокалипсис минует тех, кто заплатил налоги.
Из шкафа вылезает кто-то длинный и лохматый,
Смотрит на меня, замахивается лопатой.
Кричать я не хочу: боюсь прослыть дегенератом.
Я так напуган, что пытаюсь съесть свою зарплату.
Резко просыпаюсь: люстра, тумбочка, палата,
С простыней во рту сижу — разбитый и помятый.
Рядом несколько врачей, нормальные ребята,
Тычут мне в лицо каким-то сраным аппаратом.
Я уже привык:таблетки, чай, кормежки, зелень.
Заботою врачей мне нет нужды вставать с постели.
Захотел — помыли, причесали, приодели.
Можно воровать у паралитиков тефтели.
Доктор мне сказал, когда я был на наблюдении:
С головой я проживу не более недели.
Все эти предрассудки мне порядком надоели,
Я согласился потому что предложили денег.