Так же как мы печальны цветы и деревья. 
И мы ничего не увидим, смотря в небеса, 
Лишь оглянувшись на землю, увидишь крылья, 
Но снова ты поднимаешь наверх глаза. 
А, знаешь, ты столь печален, спящий, как будто 
Тобой овладели злые, дурные сны. 
Не бойся, любимый, ни на минутку 
Я не уйду. Зачем без тебя мне мир? 
И, милый, каждый, смотревший в небо, 
Знаешь, такие, которые вверх глядят? 
Они все равно разобьются о землю, 
Но мне важней, узрят ли они небеса? 
А плачу я, о когда-то забытой свободе, 
Но что мне осталось? Я виновата в том, что еще жива. 
И я направляюсь навстречу беззвездной ночи... 
А может и свету? Может, слепы глаза? 
Но нету страха. Ведь нечего больше хранить. 
Неважно, сегодня, вчера или сто лет назад, 
Им не под силу страх свой переступить, 
А я без тебя, любимый, ни мертва, ни жива. 
И каждый рыдает смотря в синеву небес. 
И тянет руки к вновь обретенной мечте. 
Когда, наконец, узрят небеса без завес? 
Я буду хранить 
тебя всегда и везде. 
И бьются крылья, и ходят тени вокруг, 
Но я не боюсь. Нет свободы ни у кого. 
"Свобода" - это не для меня, милый друг. 
Это лишь небо, лишь безграничность его. 
И как ты когда-то оборонил: 
В небесах заперта только я. 
Любимый, мне никуда не уйти. 
Молю, только не покидай меня. 
На небесах этих каждый 
Свободен как в клетке птица, 
Останься со мною однажды, 
И крылья уйдут, растворившись.