Сука, я могу сказать тока  следующее, блядь: это жизнь! Это – вот это – жизнь, блядь! Я понял, сука. Дайте мне сигарету, я расстроен!..
Фишка в чем – на днях сидел в сортире и размышлял: почему мне, блядь, так тоскливо? А тоскливо мне было по следующему поводу: тоскливо мне было потому, что вся эта бытовуха навалилась на моё творческое начало, на мою суть, понимаешь? Всё это на меня навалилось и достало до такой глубины души, что член мой начал сворачиваться в трубочку, я начал чесаться в самых нескромных местах от осознания своего собственного ничтожества. Когда – это сознание приходило ко мне постепенно – чувство было такое, знаешь, вот, не могу ни с чем описать… нет, могу: чувство жалкой проститутки, дешевой жалкой проститутки, жестоко избитой, мерзавцем сутенером, бля. Она валяется в грязи, пускай она в гриме, да, пускай она в гриме, но она валяется в грязи, в своих дешевых лохмотьях, в этой грязи… Она в блевотине в чужой, сука… 
И я пытался искать правды, я пытался искать правды у людей, которые мне на самом деле близки: у своей кошки. Я пытался, я разговаривал со своим котом, но он не ответил мне. Он не проронил ни слова. Я пытался общаться со своим соседом, но тот был настолько глух к моим… (– Ваня, да?) Ваня. Но он был настолько глух к моему призыву, просто общему бешенству! Он сказал: «Нет, Тимур, я тебя не понимаю. Я не понимаю тебя». И это состояние, оно было похоже на реакцию человека, который слышит скрежет гвоздя по стеклу, понимаешь, вот именно такое, именно такое ощущение. Сравнить его ни с чем нельзя: это бешенство, это дикое опустошение, колоссальное опустошение души.

И я понял! Я понял, в чем проблема русского человека: проблема русского мужика в том, что его творческое начало, что все его самые благородные порывы разбиваются о громадную неприступную скалу непонимания, невежества, бытовухи и общей скорби о наших потерянных душах. И что делает русский творческий мужик, что? Он пьет. 
Он пьет, блядь. Вот, вот она – отдушина! Вот оно – маленькое счастье в океане невежества, хамства, безумия! Вот! Вот этот островок надежды, островок безмятежности и общего счастья! Да, да, у него неприятный, даже я бы сказал, горький вкус на язык первооткрывателя этого великого продукта. Но для того, кто не раз отдавался в объятия прекрасной шняги, этот вкус милее вкуса молока. Это заменят абсолютно всё: выпьешь, напьешься – и вроде бабы, как бы, ну и не надо (ну до конца если напьешься); допьешься – ну и, как бы, и с учебой-то, с ней – да-да и хуй с ней; выпьешь, ну допьешься – ну и проблемы-то все твои отходят на дальний план: ты общаешься со своими друзьями…
Все мы заблудшие овцы и должны найти выход из этого безумия. Из этого, просто, я не знаю, океана – ну я уже говорил – океана невежества, хамства и лицемерия. Всем нам приходится лгать каждодневно, но, ребята, давайте возьмемся за ум, давайте будем искать маленькие радости в том, что нас окружает, что бы в конец не сойти с ума, что бы не спятить, не сползти на наркоту, не спиться, в конце концов! 
Я не знаю, что ждет нас через пару лет, но все мы сгорим в аду. На этом я хочу закончить своё излияние – наболевшего, блядь, сжимающего душу и… хватит, хватит. 
Вы поняли? Те, кто хотел понять – понял.