в какой-то день сырого января
взойдёшь в белёсом небе, как заря,
не принятый не званный до сих пор и
как шар стеклянный, лопнет голова,
и медленно раскатятся слова
под равнодушным взглядом Пассифлоры.
 
жизнь коротка, как парковый салют.
пожалуйся слепому звонарю
на скудость слов и матовость созвучий,
свали на малоёмкий патронташ
всё молоко. оскомину плода
спиши на несчастливый случай.
 
артерии уже сковало льдом.
зачем так долго ты не строил дом,
зачем ты к роднику приладил камень.
куда-то ведь река уже текла,
когда трещали тонкие тела
под грузовыми облаками.
 
теперь всегда до времени темно
и на безрыбье даже домино
отрадой и спасением не станет.
лес погубив, не заготовил дров,
чужую картотеку катастроф
с бессильной завистью листая.
 
ты лёг в сугроб, покорно смотришь вверх
но чёрных рук не греет фейерверк,
такие тут печальные законы.
под шаркающий шопот звонаря
умрёт в тебе последняя заря
и будет мрак, холодный и знакомый.