Он сидел за столом на гостиничном жёстком диване, 
 Наливая мне водку в единственный целый бокал, 
 И внезапно спросил, почему я не спел об Афгане? 
 Я ответил ему, потому что я там не бывал. 

 Почему не бывал? С концертом не звали, 
 Ну а так, без концерта, кому я ж там нужен, такой! 
 Молодой ветеран улыбнулся с оттенком печали, 
 Прикурив сигарету единственной правой рукой. 

 Я попел ему песни, а он мне без всякого лака, 
 Рассказал лучше книг и кино и про жизнь и про смерть, 
 Так впервые почувствовал я, что такое атака, 
 И что, значит, столкнуться со смертью, и не умереть. 

 А потом его так понесло, что возникла опасность, 
 На свободе нам с ним эту трудную жизнь не дожить, 
 Хоть у нас и была эта самая, как её ... гласность! 
 Но за(?) и Горбачева могли посадить! 

 Молодой ветеран был душою смертельно изранен, 
 И тяжёлою ношей под сердцем обиду носил, 
 Он, прощаясь, сказал: "Хорошо, что ты не был в Афгане!" 
 Ну а мне показалось, что я там всё-таки был!