2033
Белый глаз диода освещает тонель, 
Пронизывающий ветер заменил здесь метель. 
Несколько недель пути, в руках АКМ,
Подземные лабиринты, с заглавной "М".
Верили политикам, а Богов умоляли, 
Но надежды и мечты на детонаторах стали нулями. 
Нас удаляли бомбами точно в цель, 
Будто мы вирус, а планета диск "С" 
"За нами следит владыка тоннелей" 
Дети не видели неба над каменными сводами, 
Осталось за асфальтом и грунтовыми водами. 
Обрывки газет из тоннелей ветром,
Теперь границы на посту за трёхсотым метром. 
Смотки проводов, слепые черви 
Навсегда въелись в стены коридоров чернью. 
По параллельным за станцией станция,
Через пару дней я буду на границе "ГАНЗЫ". 
А там грибы, чай и совет старших, 
они решат куда я двинусь дальше. 
Я устал и не слышу о чем они говорят,
мне нужны только патроны и батарейки для фонаря. 

Секунда для вдоха, две для выдоха, 
Отступать некуда, позади "ВДНХ" 
Завтра утром они почувствуют смерть нутром, 
Я не оставил последней патрон.

Мы просто мысли в чей-то больной голове. 
Нехватка кислорода, в ткани мозга и привет. 
Чья-то игра, в которой мы все марионетки,
Раньше воевали страны, теперь ветки.
Гул, готовый в любую секунду свести с ума, 
Поменяв полюса - это реквием, белых детей апокалипсиса. 
Завтра вылазка в библиотеку, помни где мы. 
Там наверху уже другие аборигены, 
Эти твари умеют дублировать голоса, 
Ни в коем случае не смотри им в глаза.
Они готовы сожрать тебя заживо без майонеза, 
Прежде чем успеешь скинуть приклад винтореза. 
А на соседней ветке, по центрам, 
Куда по жестче концерты. 
Биологическая дрянь, отпущенная погулять без рецептов,
Плотоядная плоцента. 
Завтра мы будем в Останкино, на башне,
Окидывая взглядом каменные башни.
Дворов Москвы, потерянный рай душным летом, 
завтра снова взлетят ракеты. 

Секунда для вдоха, 
две для выдоха, 
отступать некуда, 
позади "ВДНХ" 
Завтра утром они почувствуют смерть нутром, 
я не оставил последней патрон.