Ему все равно было, дождь или снег.
                   По осени чайка кричала с надрывом,
                      В тумане дорог исчезал его век.

                 Вечернее пламя пылает, искриться,
                  Озябшему телу дает силы жить,
                      Туман над водою привычно клубиться
                      О том, что ушло, нет мочи забыть.

                     А что же на сердце? Ужели слепая тоска?
                       Путь странника вечен, забыта дорога назад,
                   Ужели он помнит о той, что ушла навсегда?
                     А дождь моросит по листве, шурша невпопад.

                          
Ты спросишь, возможна ли вечная память?
                     Ведь вместе пришлось им пробыть ровно час,
                          
А после - дорога в туман и развилка,
                      Так мало, но много для встречи их глаз.

                 «Она не вернется» шептал тихо ветер,
                  «Она все ждала» пел над морем туман.
                      Знал он, что более не прикоснется 
                      К её отражающим небо глазам.

                     А что же на сердце? Ужели слепая тоска?
                       Путь странника вечен, забыта дорога назад,
                     Ужели он помнит о той, что ушла навсегда?
                       А дождь моросит по листве, шурша невпопад.

И выбор был сделан, и в лютую стужу,
Кто-то к небу стремится в печали дождя,
Лишь час были вместе, лишь час душа в душу
Лишь взгляд на прощанье и вечная тьма.

В конце вся жизнь равна секунде, он знал,
И час может равен быть смыслу всей жизни
Что стоит вся жизнь, в борьбе и тоске,
В сравнении с часом открытого сердца

А что же на сердце? Ужели слепая тоска?
Путь странника вечен, забыта дорога назад,
Ужели он помнит о той, что ушла навсегда?
А дождь моросит по листве, шурша невпопад.