Был поздний час. И ты уже спала, 
А я всё медлил у твоей калитки. 
Стоял октябрь. И ночь длинна была 
И лунный свет — стеклянный, полужидкий 
Стекал по кровле и струился по шоссе. 
Оно теперь казалось мне рекою, 
И плыл весь мир и люди плыли все 
К безмолвию, к забвению, к покою. 
Всё глубже сон. Всё холоднее кровь. 
Не знаю что теперь тебе приснится. 
А мир плывет и с ним моя любовь, 
Чтоб больше никогда не повториться.