Венок сонетов - давняя мечта 

Изведать власть железного канона!
Теряя форму, гибнет красота,
А форма четко требует закона.

Невыносима больше маета 
Аморфности, неряшливости тона,
До скрежета зубовного, до стона,
Уж если так, пусть лучше немота.

Прошли, прошли Петрарки времена,
Но в прежнем ритме синяя волна
Бежит к земле из дали ураганной.

И если ты все ж мастер и поэт,
К тебе придет классический сонет - 
Вершина формы строгой и чеканной.

2.
Вершина формы, строгой и чеканной - 

Земной цветок: жасмин, тюльпан, горлец,
Кипрей и клевер, лилии и канны,
Сирень и роза, ландыш, наконец.

Любой цветок сорви среди поляны -
Тончайшего искусства образец,
Не допустил ваятеля резец
Ни одного малейшего изъяна.

Как скудно мы общаемся с цветами.
Меж красотой и суетными нами
Лежит тупая жирная черта.

Но не считай цветенье их напрасным,
Мы к ним идем, пречистым и прекрасным,
Когда невыносима суета. 

3.
Когда невыносима суета, 

И возникает боль в душе глубоко,
И складка горькая ложится возле рта,
Я открываю том заветный Блока.

Звенит строка, из бронзы отлита,
Печального и гордого пророка,
Душа вольна, как вольная дорога,
И до звезды бездонна высота.

О, Блок! О, Бог! Мертвею, воскреси!
Кидай на землю, мучай, вознеси
Скрипичной болью, музыкой органной

Чисты твоей поэзии ключи.
Кричать могу. Молчанью научи,
К тебе я обращаюсь в день туманный. 

4.
К тебе я обращаюсь в день туманный,

О Родина, ужели это сны - 
Кладу букет черемухи духмяной
На холмик глины около сосны.

И около березы. И в Тарханах.
И у церковной каменной стены.
Поэты спят… Те стойкой ресторанной,
Те пошлостью, те пулей сражены.

А нас толпа. Мы мечемся. Мы живы.
Слова у нас то искренни, то лживы.
Тот без звезды, а этот без креста.

Но есть дела. Они первостепенны.
Да ты еще маячишь неизменно,
О, белизна бумажного листа! 

5.
О, белизна бумажного листа!

Ни завитка, ни черточки, ни знака.
Ни мысли и ни кляксы. Немота.
И слепота. Нейтральная бумага.

Пока она безбрежна и чиста,
Нужны или наивность иль отвага
Для первого пятнающего шага - 
Оставишь след и не сотрешь следа.

Поддавшись страшной власти новизны,
Не оскверняй великой белизны
Поспешным жестом, пошлостью пространной

Та белизна - дорога и судьба,
Та белизна - царица и раба,
Она источник жажды окаянной. 

6.
Она источник жажды окаянной -

Вся жизнь, что нам назначено прожить,
И соль, и мед, и горечь браги пьяной,
Чем больше пьешь, тем больше хочешь пить.

Сладко вино за стенкою стаканной,
Мы пьем и льем, беспечна наша прыть
До той поры, когда уж нечем крыть
И жалок мусор мелочи карманной.

За ледоход! За дождь! За листопад!
За синий свод - награду из наград,
За жаворонка в полдень осиянный!

За все цветы, за все шипы земли,
За постоянно брезжащий вдали,
Манящий образ женщины желанной. 

7.
Манящий образ женщины желанной...

Да - помыслы, да - книги, да - борьба.
Но все равно - одной улыбкой странной
Она творит героя и раба.

Ты важный, нужный, многогранный,
Поэт, главарь - завидная судьба!
Уйдет с другим - и ты сойдешь с ума
И будешь бредить пулею наганной.

Немного надо - встретиться, любя.
Но если нет, то всюду ждут тебя
В пустых ночах пустые города.

Да - все-таки надежды слабый луч,
Да - все-таки сверкнувшая из туч
В ночи осенней яркая звезда. 

8.
В ночи осенней яркая звезда.

Перед тобой стою среди дороги.
О чем горишь, зовешь меня куда,
Какие ждут невзгоды и тревоги?

Проходит лет, событий череда,
То свет в окне, то слезы на пороге, 
Глаза людей то ласковы, то строги -
Все копится для страшного суда.

Для каждого наступит судный день:
Кем был, кем стал, где умысел, где лень?
Ты сам себе и жертва и палач.