тебе в общем -то не идёт быть живым-
хочешь - огнестрельным, можно еще ножевым .
только не будь наживой для достижения чужих целей.

по цельсию- еще не зима.
а где- то между ноябрем и вторником.
будь картиной в облезлой рамке.
будь подоконником.
будь иконой.

а я..я многих искала, ждала.
но никогда не была искомой.

помнишь, в детстве каждая комната
казалась больше, чем есть, метра на два.
а сейчас? в свои двадцать?
хрипишь о свободе, дышишь едва-едва.
и определенно не хочется просыпаться.

позже, когда мир уменьшался в размерах,
ты потерял веру,
ловя ртом подстреленных не тобою птиц.
но амбиции. амбиции в то время не знали границ.
ты пускал по скрученным венам
произведения Кастанеды,
заплетал волосы в дреды.
было куда беззаботнее.
а сейчас. сейчас утро субботнее.
вместо кофе наливаешь потрвейн.
я давно дала тебе имя- Кобейн.

тебе точно не идёт быть живым.
не будь наживой.
назови себя буддой, иисусом, шивой.
чувствуй как рвутся салюты между шестым и седьмым ребром,
приводи первых встречных в свой обветренный пыльный дом,
говори всем, что не слышал никогда о деньгах и акциях.
будь провокатором, но не верь провокациям.
признавайся в любви еве браун. по утрам зубри камасутру.
заучи мои мантры, молитвы, сутры.
пусть литры шипучей колы заменят тебе уколы
и ни слова о том, что внутри у тебя нереально болит.

запомни, в ванной на третьей полочке сверху лежит
цианид.

Петя OST:

Если хочешь, живым не буду,
Иисус, Кришна, Будда - отличное блюдо.
Еще цианидом приправить,
Я твой Курт, ты мое исключенье из правил.

Посвящай строки, пиши, я слушаю.
Что-то похолодало, но как же душно.
В свои двадцать, я хочу быть с тобой и в сорок.
И если забуду однажды, то точно не скоро.

Никогда не хотел быть святым,
И если б ты не была искомой, я б не дарил цветы.
Обрекая их тем на смерть за красоту.
Моя любовь к тебе как самолет что перед падением набрал высоту.

Глаза закрыты, сон приятнее что-то,
Там нет забот, выходной, утро субботы.
Я вновь ловлю ртом, но не птиц, а их души,
Там ты не моя жена, но я стал твоим мужем.

Простужен, обычно как-то,
Между шестым и седьмым не салюты и не петарды.
Там ржавый поршень, правда,
И работать ему помогают лишь препараты.

Распиваемый из горла суррогат,
Боли нет, я не вру, я рад.
Я пустая квартира, ты мой квартирант,
Белый лист запачканный каплей с пера.

На третьей сверху - цианид,
Спасибо, я бы сам нашел едва ли.
Ничего больше не болит,
Только горький вкус миндаля на зубах эмали.