Я купил себе ночь, обычную зимнюю ночь -
с пустым тротуаром, морозом и хлопьями белыми.
Чем в орущем апреле мякину распутиц толочь -
я останусь с крещенскими в кровь целоваться метелями.

Я купил себе ночь недорого - за полцены,
за удачную рифму, за добрых два слова с полтиною.
И теперь, когда всюду дымящийся уголь весны,
я спасаюсь ночами крещенской серебряной гривною...

Ах апрель, мой апрель - лягушечья злая вода,
мне бы сбросить цыплячью кожу твою до зари,
когда ночью взойдет семипалая в небе звезда,
когда слепнут в снегу электрические фонари,
когда сердцу нужна не трезвонящая капель,
ведь оно, как Помпеи, засыпано черной золой,
и летящая бабочка из января в апрель
проткнута сосульчатой адмиралтейской иглой...

Ах апрель, мой апрель - седьмая кисельная кровь.
Ах январь, мой январь - бревенчатое волшебство...
Юный Лель, говорят, что ты все еще веришь в любовь.
Юный Лель, а я вот не верю уже в Рождество.
Говорят, говорят... Юный Лель, это только слова -
всё слова, всё не больше, чем слово, не больше, чем сон.
Юный Лель, посмотри, покатилась моя голова.
Это значит, в апреле я снова, как раньше, влюблен.

Я купил эту ночь для себя... Да нет - для нее.
Не пророк я, но мне иногда удаются пророчества.
Она - слабость моя, она - просто бессилье мое...
Но бессилье уйдет и останется лишь одиночество.

...Я купил себе ночь, обычную зимнюю ночь -
с пустым тротуаром, морозом и хлопьями белыми.
Чем в орущем апреле мякину распутиц толочь -
я останусь с крещенскими в кровь целоваться метелями.