Там вдали у метро загорались огни,
За ларьками братки суетились.
В темноте опрокинулись чьи-то лотки-
Пацаны, как всегда, торопились.
Они ехали молча в ночной тишине,
Поправляя кожаные кепи.
И при полной луне отражались в стекле
Золотые браслеты и цепи.
Ровно в полночь на стрелку слетелась братва,
Продинамить никто не решился.
Перетерли вопрос про четыре ларька,
Но консенсус пока не сложился.
Вдруг у Васьки в руке запищал телефон-
Из роддома жена позвонила:
Ты Васек, дорогой, возвращайся домой-
Я тебе крошку сына родила.
От восторга Василий шмальнул из ружья-
Это ж надо таким быть уродом.
Тут один деловой вдруг поник головой
И запахло летальным исходом.
У мордатых волыны мгновенно нашлись,
Завязалась кровавая битва
И в запарке Васек не заметил, кажись,
Как сверкнула опасная бритва.
Он упал как подкошенный ветром тростник
Возле двери Паджеры дырявой.
Не его в том вина, так уж карта легла,
Ведь он не был по жизни раззявой.
Там вдали у метро уж погасли огни.
В небе ясном заря догорала.
Молодая жена с малышом на руках
Вновь и вновь телефон набирала