Они ходили в школу в один класс,
 Сидели за соседними партами…
 У него был вечно подбит глаз,
 У нее… у нее – дыры в карманах фартука…
 Они забирались, где швабры, под лестницу,
 Он залезал рукой ей под платье…
 А она дрожала и давала волю лицу,
 Корчила рожицы от счастья-проклятья…
 Уборщицы школы выгоняли их вон,
 Он облизывал пальцы и думал, что он
 Никогда не станет таким, как эти
 Идущие хмуро и рядом дети…
 А у них была Страсть…
 А у них была Страсть…
 А у них была Страсть…
 Она красила губы алой помадой,
 Ее трусы были в крови… Ей надо
 Было показывать свои голые ляжки
 Пьяному отцу за трешку… Пряжка
 Его ремня больно жгла… У него,
 У него не было острого ножа…
 Он совал руки в карманы, уверенно знал – это он,
 «Мы с ней умрем вместе», - записал, как Закон.
 А у них была Страсть…
 Ему было двадцать, ей – без трех месяцев,
 Он косил от армии, она пиво пила…
 Отца похоронили, ее мать повесилась,
 Гильзы перекатывались, веревка не сгорала дотла…
 Они курили гашиш, чтобы выше летать,
 Он лизал ей ноги и между ног - тоже,
 А она держала его голову и вспоминала мать,
 Мрак и жуть плыли по ее счастливой роже…
 А у них была Страсть…
 У них кончились деньги – они ограбили столовую,
 Раненая кассирша сжимала стобаксовую…
 Они убежали на море и жили на пляже,
 Питались соленой рыбой, крабами и однажды
 Он ел ее экскременты, размазывая по лицу,
 Она мыла его морем, питая жалость к отцу…
 Она стала похожа на клюшку, которой забивают голы…
 Он заплетал ее волосы, думая «Если бы мы могли…»
 Но они не смогли – приехали органы,
 На автомобилях черных они пляж окружили,
 Кричали в рупоры: «Уже в морге вы!»
 И рыбы серые в глазах его ожили…
 А у них была Страсть…
 Он поцеловал дуло и вставил ей меж ног,
 Она вздохнула – «Ты – мой единственный бог!»
 Она разлетелась кусками по скалам…
 И крабы прожорливые побежали на слалом.
 Он подобрал кусок ее и поцеловал в мозг,
 Автомобили черные фары раздули
 Он закричал: «Я ебал вас в рот!»
 И вложил в рот себе две горячие пули…
 А у них была Страсть...