Ой, где был я вчера - не найду, хоть убей.
Только помню, что стены с обоями,
Помню, Клавка была и подруга при ней,
Целовался на кухне с обоими.
            А наутро я встал .
            Мне давай сообщать,
            Что хозяйку ругал,
            Всех хотел застращать,
            Что я голым скакал,
            Что я песни орал,
            А отец, говорил,
            У меня генерал.
А потом рвал рубаху и бил себя в грудь,
Говорил, будто все меня продали.
И гостям, говорят, не давал продохнуть,
Все донимал их своими аккордами.
            А потом кончил пить,
            Потому что устал,
            Начал об пол крушить
            Благородный хрусталь,
            Лил на стены вино,
            А кофейный сервиз,
            Растворивши окно,
            Взял да и выбросил вниз.
И никто мне не мог даже слова сказать.
Но потом потихоньку оправились,
Навалились гурьбой, стали руки вязать,
А потом уже все позабавились.
            Кто плевал мне в лицо,
            А кто водку лил в рот.
            А какой-то танцор
            Бил ногами в живот.
            Молодая вдова,
            Верность мужу храня,
            Ведь живем однова
            Пожалела меня.
И бледнел я на кухне с разбитым лицом
Сделал вид, что пошел на попятную,
Развяжите, кричал, да и дело с концом,
Развязали, но вилки попрятали.
            Тут вообще началось,
            Не опишешь в словах.
            И откуда взялось
            Столько силы в руках?
            Я, как раненный зверь,
            Напоследок чудил,
            Выбил окна и дверь,
            И балкон уронил...
Ой, где был я вчера - не найду днем с огнем,
Только помню, что стены с обоями...
И осталось лицо, и побои на нем..
Ну куда теперь выйти с побоями?
            Если правда оно,
            Ну, хотя бы на треть,
            Остается одно:
            Только лечь, помереть.
            Хорошо, что вдова
            Все смогла пережить,
            Пожалела меня
            И взяла к себе жить.