Из окон придворцовая площадь видна,
Где стреляет по людям гвардейский патруль,
А в покоях моих, как всегда, тишина:
Ни восторженных криков, ни посвиста пуль.

Только плеск серебристой фонтанной воды,
Трепетанье мошки в белизне фонарей…
…Под гимнастом безумствует площадь Звезды,
Оружейник угрюм в окруженьи зверей.

То ли свечи коптят, то ли воздух так спёрт,
Что они не хотят разгораться в костёр,
И смеётся толстяк в окружении морд,
А в последних вестях разъярённый народ,
Значит, некуда деться! 
Я боюсь тишины: cлишком страшные сны 
В тишине мне видны: это чувство вины 
Меня душит и жмёт, точно рыба об лёд, 
Это бьётся моё, это бьётся моё 
Железное сердце!

В отдалении что-то беззвучно горит,
Но тяжёлая дверь заперта на замок.
Гениальный учёный Гаспар Арнери
Ремонтирует девочку-куклу Суок.

Она будет лукаво смеяться и петь
И рассказывать сказки про жизнь в нищете…
…Оружейник в зверинце сидит, как медведь,
А гимнаст с каждым шагом всё ближе к Звезде.

И горят небеса за решёткой окна — 
Подними паруса, золотая весна!
Я восстал бы и сам, только грош мне цена,
И внутри колеса, точно белка, без сна,
Мне придётся вертеться. 
Недвижимы уста, а внутри пустота 
Постоянно живёт, и упрямо клюёт 
В болевые места резкий тик, громкий так — 
Это бьётся моё, это бьётся моё 
Железное сердце!

А на самом-то деле все тайны веков
Я постиг в изолированной детской своей:
Разобьётся гимнаст в разноцветном трико,
Не уйдёт оружейник из цепких когтей.

Я не знаю, запомню ли я имена,
Но их лица всегда остаются со мной,
Ибо знаю: придут и мои времена,
И я тоже восстану однажды весной.

Посмотри на меня, заводная сестра:
Колокольцы звенят у лесного костра,
А деревья шумят, мол, пора, брат, пора — 
Так взнуздай же коня прямо завтра с утра — 
Флаги к небу взметнутся! 
Я теперь за собой оставляю гробы, 
Мне неведом покой — это игры судьбы — 
Млечный путь, волчий вой и раскаты стрельбы, 
Я давно позабыл, что когда-то я был 
Наследником Тутти.

Железное сердце!