Что кричишь, юродивый? Помолчи, братушка!
Нету больше Родины, померла, матушка.
Храбростью прославившись, верою и родом,
Да, померла - не справившись с собственным народом.

Где теперь виновные? Да мы же все смертные:
Господа верховные и разные бедные.
Эх, победили вроде бы и царя и Бога.
Оглянись, юродивый! Эх, дальняя дорога!

Мимо красных, как кровь знамен,
Мимо стройных рядов, колонн,
Мимо лжеоснов, снов и звонких слов, мимо фальши.
Мимо сборников всех речей,
Мимо 37-х ночей,
Кровь рекой течет, плоть мою несет дальше, дальше.

Мимо зон и тройных постов,
Мимо храмов, что без крестов,
Вдоль дворцов царей и секретарей, мимо воли.
Мимо дач аппаратных шлюх,
Мимо нищих, больных старух,
Мимо цинковых гробов и детей-рабов, в поле!

Ах, Русь, неужто, это ты? А где же твой победный клич?
И лишь на фоне нищеты рыдает бронзовый Ильич.
А сколько, блеклых от дождей, повсюду гипсовых вождей
И, значит, в омуте речей рыдают "тыщи" ильичей.

Но, только, дальше река течет. Кто не с нами был тот не в счет.
Ведь был разным , но в речке красными стали флаги.
И плыву я, такой как есть, мимо лозунгов "Ум и честь!",
Мимо "Счастья всех людей" и других идей на бумаге.
И так проплыв по крови до моря, я узнал совершенно точно,
Что это Сталин принес нам горе, а теория - непорочна!

Я снова слышу: "Ум и честь!", не зря же создан генофонд,
Ты дай убогому поесть и он опять пойдет на фронт,
Но я кричу не для того, чтоб встать на модный пьедестал,
Я сам от этого всего смертельно, в общем-то, устал.
Устал смеяться и рыдать, а на семь бед - один ответ,
Мне просто больно наблюдать, как нас дурачат столько лет.