Шёл день, спотыкаясь об удары часов,
Солнце острой пикой лучей бродило по ковру,
Она не имела лицо,
Но те, кто не видели красоты ослепительней – 
ни капли не врут.

И всё идеально в ней:
Тонкая талия, женственный облик,
Волосы замысловато навьючены,
Она из тех дев, что слишком красивы, но не слишком дающие.
- - - - - -

Джон Харрис
Шарит ключом в замочной скважине,
Потом неспешно вступает в свой тихий омут,
Его чело видывало и пряник и кнут,
Джон из тех бесполезных людей, что всю жизнь ходят по дну,
Но не тонут,

Разве есть что-то глубже офисного планктона?

Далее по сюжету фотоальбомы, планы Наполеона на завтра,
Ну а кто из нас не мечтал стать космонавтом?
Затем штрафное виски увлажняет желудок,
Это не жизнь конечно, но большинство именно и живут так.

Весь перегар
Дом годами впитывал в множество балок - 
Ни капли не утрируя,
У каждого своя граница между “много” и ”мало”
…незримая.
- - - - - -

Ночь незаметно осела на заиндевевшие окна,
Звёзды отчаянно рвали небесную плеву,
Филин то ухал, то охал,
Как известно, решения проблем выходят или боком,
Или вовсе нелепо.

Они сошлись взглядами, но не во взглядах,
Ощеренная красотка и подвыпивший Джон,
Всё что важно – под рукой или рядом,
И по близости только она, около штор,

Засоряющая пристальный взор.

Харрис,
Полностью опороченный думой,
Щурился в неё около получаса:
“Должно же хоть что-то в этой жизни у меня получиться
…получаться”.

Они сплелись наконец-то в объятиях,
Эдакий комок слипшегося пластилина,
Она – пренеприятный приятель,
И он – неудачник, прозябший в гостиной.
- - - - - -

Их нашли через пару суток:
Джона Харриса и петлю на нём, напоминающей ожерелье,
Сняли без малейшего сожаления,

А им там было уютно
В вершинах потолка
Встречать вместе каждый рассвет…каждый закат.