Я был, наверное, всегда немножко распиздяем,
Бежит по венам беспечность – так вниз тянет.
Не теми путями ходил, не видя истины.
Так мало времени, увы, проводил с близкими.
И так искренне жаль – да ну че там?!
Легче ж бежать, забив на эти недочеты.
Виски с колой так кстати в этот свинский холод,
Из состоянья вертикального близко к полу.
Спиртное на нуле – мало – жду добавки.
Запасы канули, необходимо в супермаркет.
Два часа ночи, банкомат, а тут очередь.
Я усмехнулся про себя: у всех кончилось?!
Снимаю сумму, «эй» - голос незнакомый.
Что-то блеснуло и снова я близко к полу.
И в первый раз так на звезды внимательно
Я смотрел, извиняясь пред матерью.

Я время тратил, но так часто не на то.
Неоднократно, в поисках счастья, как итог:
Слова «все бабы – суки», хватаясь за стакан.
Ну а она опять жалела дурака.
Кричал: « Не лезь, я сам – все советы к черту»
Затем: «прости глупца!», извиненья никчемны.
Она всегда прощала, ну а как иначе?!
Молится Богу за меня, тихонько заплачет.

Опять дожди, знакомые лица повсюду.
Вон я, гляди – весь бледный и в строгом костюме.
Лежу красуюсь и всем меня жалко, по ходу.
Грустят, тоскуют, надеюсь, не из-за погоды.
Друзья смурные, такими их прежде не видел,
Да и они меня – серьезным и таким невинным,
Тоже в новинку, ждут будто бы, что улыбнусь им,
Но всё – титры, финал с атмосферою грусти.
Хм, пара бывших, вот это весьма интересно,
Что они ищут – ведь не оставлял я наследства.
Разве, что песни и взять больше нечего кроме.
А может честно, хоть частичку но все же затронул?!
Седая женщина, рыдая, прильнула устами.
Прости, мама, смерть близких так нещадно старит.
За то, что не ценил и был далеко так и замкнут.
А она тихо: «Спи, сынишка!» Душа наизнанку.