На краю края земли, где небо ясное
Как бы вроде даже сходит за кордон,
На горе стояло здание ужасное.
Издаля напоминавшее ООН.

Все сверкает как зарница –
Красота, – но только вот
В этом здании царица
В заточении живет.

И Кощей Бессмертный грубую животную
Это здание поставил охранять, –
Но по-своему несчастное и кроткое,
Может, было то животное – как знать!

От большой тоски по маме
Вечно чудище в слезах, –
Ведь оно с семью главами,
О пятнадцати глазах.

Сам Кощей (он мог бы раньше – врукопашную)
От любви к царице высох и увял –
Стал по-своему несчастным старикашкою, –
Ну а зверь – его к царице не пускал.

«Пропусти меня, чего там,
Я ж от страсти трепещу!..»
«Хочь снимай меня с работы –
Ни за что не пропущу!»

Добрый молодец Иван решил попасть туда:
Мол, видали мы кощеев, так-растак!
Он все время: где чего – так сразу шасть туда, –
Он по-своему несчастный был – дурак!

То ли выпь захохотала,
То ли филин заикал, –
На душе тоскливо стало
У Ивана-дурака.

Началися его подвиги напрасные,
С баб-ягами никчемушная борьба, –
Тоже ведь она по-своему несчастная –
Эта самая лесная голытьба.

Сколько ведьмочков пришипнул! –
Двух молоденьких, в соку, –
Как увидел утром – всхлипнул:
Жалко стало дураку!

Но, однако же, приблизился, дремотное
Состоянье превозмог свое Иван, –
В уголку лежало бедное животное,
Все главы свои склонившее в фонтан.

Тут Иван к нему сигает –
Рубит головы спеша, –
И к Кощею подступает,
Кладенцом своим маша.

И грозит он старику двухтыщелетнему:
«Щас, – говорит, – бороду-то мигом обстригу!
Так умри ты, сгинь, Кощей!» А тот в ответ ему:
«Я бы – рад, но я бессмертный – не могу!»

Но Иван себя не помнит:
«Ах ты, гнусный фабрикант!
Вон настроил сколько комнат, –
Девку спрятал, интриган!

Я закончу дело, взявши обязательство!..» –
И от этих-то неслыханных речей
Умер сам Кощей, без всякого вмешательства, –
Он неграмотный, отсталый был Кощей.

А Иван, от гнева красный, –
Пнул Кощея, плюнул в пол –
И к по-своему несчастной
Бедной узнице взошел!..