05.18. город наконец-то узнал 
какого просыпаться с диагнозом,
синонимичным моему настрою с перламутровой прослойкой.
а я наблюдал как безсистемно рушились постройки.
блоки бетонные в ноги без остановки падали,
огромное до размеров гальки разбивали.
в микрорайоне сталинок
всё, что я наивно создавал, стало жалкими развалинами.
сваи собирательные на грани запоя.
мои мечты в асфальт вбивали молотки отбойные.
и мокрыми рингтонами весна спокойно 
рушила остатки себя на подоконники.
в узкой комнатке с газовым отсеком
с моим эго кто-то занимался сексом.
и текстильные ремни затянулись текстом
на помятой бумаге в принтере под дексом.

светильник больше не засияет искренне.
искры, забитые в гильятине
из трясины не вытянуть, пока не пискнет
будильник. пока не пискнет будильник в мине.
кистями по стеклу осень ранняя
эффектно рисует мая догорание.
нет, не стирай меня. сентябрь, не стирай меня
в гранях скандинавской стали, временем израненной.
и радиоприемник старый
глушит треск двигателя пост-советскими стандартами.
апатией гитарной партии,
в унисон моему сентября стартеру.
под фартуками лап зеленого кокона
и крытым люком насквозь промок я.
включите поворотники, откройте окна.

плохо. плохо. плохо. плохо.
включите поворотники. откройте окна.
плохо. плохо. плохо. плохо.
включите поворотники. откройте окна.

плохо.мокро.
все подкожное промокло.
со стекла стекло моё уныние.
и в глотку комару, что тут же сдох.
а вы все стоите лишь столько,
сколько стоят ваши стойла.
и разметка на обоях
не расскажет вам о том,
как под темно-синим краном
я облизываю раны
в анафазе недосказки
языком солёно-вязким.
так хочу в тебя впитаться.
разлететься, разорваться.
навсегда остаться
в дне, под номером 05.17.