Девять утра. Жадный глоток, нет уж, не пива, 
Нет запоя, если нет депрессива. 
Если вспоминать, эти месяцы джина, 
Либо вешайся, Дима, либо смена режима. 
Нет уж, спасибо. Я не Геракл. 
Не болтался ль километр с минералкой, 
Завтрак напротив, пару строк за экспрессом. 
Пардон, я в своем деле, как в финансах Мавроди. 
Белые маршалы на всю, метро на восток, 
Солнце сушит разрисованный бетон новостроек. 
Тонны в суматохе прут на обгон, 
Привыкли те, кто тут живут давно. 
Вагон пропустит массы, как через кишку, 
В глубь били напутственные. Выбрал маршрут, линии, 
Мои синие, весь май льют ливни. 

Моя страсть угасает с ложью и бежать от себя, 
Так сложно, как узнать, что нельзя, что можно, потерял. 
Я теряюсь тоже. 

Моя страсть угасает с ложью и бежать от себя, 
Так сложно, как узнать, что нельзя, что можно, потерял. 
Я теряюсь тоже. 

Разрисовала, рисовала по минутам, 
И бисером сплетала разные фигурки я. 
И голова уже кричала, что сойдет с ума, 
А я пыталась все понять. 

В нечестных играх находила я ответы 
Слезы, все то, что было как в тумане и не всерьез. 
Я помню нас, помню главный вопрос.