И поэтому ждут тут снежных вьюг.
Эти птицы забыли дорогу на юг,
Потому что на юге давно их не ждут

Мескалин плюс кокс, но с двумя полосками,
Кислотные лоскуты, посыпанные блестками,
Вдохновляюсь Moscow и желтой осенью,
Двигаюсь со скоростью вертолетной лопасти.
В этой области, стоя на краю пропасти,
Отпустил злость в поисках совести;
Корни в почве - помеха перед дислокацией
Крона вянет или мне просто так кажется,
Кто чем мажется, скрывая оригинал,
Помогал, вернее знал где и брал.
Что под слоем кожи, нет глубже
Это, типа, душа в туше, о ужас
Это как пить из лужи, утоляя жажду,
Или знать правду, но продолжать хавать лажу.
Питаться только тем что на прилавке
И, убивая сутки, пробивать контрабанду
Слепая Ванга, не замечая рангов,
теория Юнга система бумеранга.
Планка выше, нереальные рекорды,
Законы людей против законов природы,
Закованы в моду под народные песни,
Желтая пресса интересней древних летописей.
Под навесом надежд и верований
Еле трезвые, со страхом ждем пенсий.
Это судьба всех великих династий
Боятся власти интригами путать масти.
Это масло в огонь либо соль на рану
Наверно вставило сильно, да ну и ладно
Искать нирвану, но только в одиночку
Или ждать сидеть охранять чужую бочку
В которой пороха хватит на всех
И тот кто на верху тихо выключит свет.

Эти птицы забыли дорогу на юг
И поэтому ждут тут снежных вьюг.
Эти птицы забыли дорогу на юг,
Потому что на юге давно их не ждут

Знай такой зрак верный признак
Того что он не призрак и кем то прислан
Дабы путать мысли нам, плесни немного кислый
Эй, лысый, не парься, да хуй с ним,
Выстоим, ведь мы не досягаемы
Для тех кто варится в роскошных ваннах
Шепот в кулуарах касается грязных ушей.
Знай! Мыши сторонятся болотных ужей.
Баржа на мели поэтому не потопляема
Мы смотрим в карты, тайно мечтая о плавании.
Сам себе на уме, сам себе пророк
Скоро в путь, как Ной, жду потоп.
А пока прячемся в двухкомнатных карцерах,
Живя на свой земле, как в оккупации
Пытаться ни к чему - эпоха двойственности
С покорностью верим тем кто делает новости
Оптика заляпана идет игра амбиций
Тяжеловесы цитируют Солженицына.
Не замечая птиц, проклинающих все это
Грустно провожающих свое последнее лето