[Мартин Иден]
Эта бытовуха рождена на кухне
Имеет свойство в парниках сеять имманентный рассудок
Заплесневелые тела от чернухи. Ваша теория
На практике перетекла в застолье

Городские пижоны в четырёх стенах от жизни стонут
Души прокажённых не спасёт водка и икона
Настанет ночь, и небо молча завербует всех планктонов
Ну, а пока ещё не стало поздно

Время отстраивать катакомбы
Только вряд ли будет польза, как и от пятой колонны
Лучше в этих потёмках будем погружаться в кому
Забуду, и ты забудь, что есть свобода

Брошенная рыба в омут станет рабом добровольно
В системе наживы – это замкнутые цели
Живи и действуй, проживай ради действия
А я свою перспективу оставил в постели и тлею, буду снам верить

А то эта вся ваша реальность для меня лишь сплошная энтропия

[Луперкаль]
Время шлифанёт шевелюру, я пересяду в велюровый
Салон и вспомню, как во мне умер ебучий люмпен
С прейскурантом, лютый к овощам как Скуратов Малюта
Соратникам салюты шлю из задраенных люков

Привычны клубы и шабаш – синтез Кубы и Шамбалы
Виман стартует к снежным шапкам странной Новой Швабии
Чертог Хеймдалля и Асгард где-то тут в одном шаге
И суть этих песен не похитить схоластиков шайке

Не надо кипеша, решайте, как драть свою шакти
Можно сдохнуть или жрать, урча, консервы из кошатины
Можно торчать, тяжко дыша, или в шахте нашарить
Дверь в миры, где солнце не звезда, да и земля не шарик

Ты не Real Slim Shady, ты лишь глюк полусгнившего бога
Полунищий ворлок, что скребёт когтём по днищу гроба
Войлоком набили вам утробу, в теле чёрные тромбы
Твои вены как тоннель метро, как секретные тропы

Троп чует нутром подъёбку этих картонных небес
Глаз из пирамиды слал нам блеск, что так пугает плебс
Армию послушных обезьянок тянут тысячи леск
Оргии жрецов и каннибалов, карликов и лесб

Оборонюсь тайной доктриной от лап энтропии
Черви вторят биту, извиваясь в черепах пропитых
Был один, что всех хотел спасти, но его руки прибиты
И больше некому приматов тех перевоспитывать

А мы уйдём тайной тропинкой от лап энтропии
Черви вторят биту, извиваясь в черепах пропитых
Был один, что всех хотел спасти, но его руки прибиты
И больше некому приматов тех перевоспитывать