Роса умывает траву,
Утренний воздух солнцем еще не согрет.
Полюбуйся на небесную синеву,
В последний раз видишь ее, быть может, корнет.

Враг нас душил, а мы отходили назад,
Угрюмо шагая в дорожной пыли.
Давила тоска, и было не до бравад, 
И вот, наконец, мы на поле пришли.

Ощетинился ружьями сомкнутый строй.
Перед летящими ядрами все равны.
Умрем же под трубы и барабанный бой.
Богатую жертву примут боги войны.

Пусть сегодня погибнуть нам суждено,  
Не отдадим Бородино.
Пусть мундиры в крови и изорвано в клочья сукно,    
Будем насмерть стоять все равно.

Трубач трубит сигнал в атаку,   
Блестит на солнце ровный кирасиров строй.
А слева бросилась пехота наша в драку, 
Вступила в бой за флеши штыковой.
Оставив снова эти флеши за собой.

Все в ядовитом тумане, нечем дышать,   
Проносятся ядра, пули рядом свистят.
Французы лезут на бруствер, братцы, стоять,   
Сейчас наши ружья заговорят.

Содрогнется земля от топота конских копыт,   
Тысячи всадников рубят и колют друг друга,
Падают лошади, страшная бойня кипит 
Живым не уйти из смертельного круга.

Пусть сегодня погибнуть нам суждено,  
Не отдадим Бородино.
Пусть мундиры в крови и изорвано в клочья сукно,  
Будем насмерть стоять все равно.

Последних залпов звучит погребальный набат,  
Успокоилось поле, шум битвы умолк.
Люди и кони повсюду лежат.  
Уснули навеки солдаты, выполнив долг.

Рассеялся дым, но копоть, сажа и смрад,   
Солнце заходит, кровавый закат.
Лишь птицы в небе скорбно кричат,  
Плачут березы над телами солдат.

Пусть столетия прошли, и было это давно.   
Мы будем помнить Бородино.
Безвозвратно герои ушли, и истлело сукно,   
Мы не забудем Бородино.