Наступил срок платить дань жертвы,
Ни о ком не говорят вслух, опять голодны.
Солнце стыдливо прячется за горизонт,
Багровое марево, одеяло над городом.

Кирпичные плечи, железобетонные ноги
Глазницы окон замерли в изнеможении.
Асфальт готов жадно порами впитывать кровь,
Нервы проводов дрожат от напряжения.

Центральные проспекты, лабиринты окраин
На любой вкус двуногое глупое мясо.
Причины их жизни - быть чьей-то добычей,
Покорный, доверчивый. Главное - не опасный.

В подземных переходах и на пустырях,
В заброшенных домах, что молва называет проклятыми.
Ночное пиршество до утра,
С шипением, хохотом, рычанием, грохотом.

Прячемся по домам занавесить окна,
Молчим даже если одиноко нам.
Ждем, надеемся, верим, верим
Всадник копьем поразит змея.

Прячемся по домам занавесить окна,
Молчим даже если одиноко нам.
Ждем, надеемся, верим, верим
Всадник копьем поразит змея.

Люди взлетают на воздух, падают самолеты
Диктор делает печальное лицо в новостях.
Живые до хрипоты спорят про рейтинги,
Наивно пытаясь заработать на чужих костях.

Спешат по встречке, крича мигалками
Жрецы в серых рясах, с красными лампасами.
Простые смертные в домах инкубаторах,
Плодятся, едят, пьют, ждут своего часа.

Близкие и друзья пропавших услышат:
Крепитесь, мы сделали для них, что могли.
Сейчас все в порядке, все под контролем,
А на алтаре не успели еще остыть угли.

Жирные пятна на чешуйчатой коже,
Липким запахом железа пропиталась шерсть.
Когтистые лапы чертят древние знаки,
Встреча с избирателями завтра ровно в шесть.

Прячемся по домам занавесить окна,
Молчим даже если одиноко нам.
Ждем, надеемся, верим, верим
Всадник копьем поразит змея.

Прячемся по домам занавесить окна,
Молчим даже если одиноко нам.
Ждем, надеемся, верим, верим
Всадник копьем поразит змея.