Началось с того, что над крыльцом завис колибри
в двух ярдах отсюда, затем упорхнул.
Кто бить челом намеревался в молитве в пол
обрёл чуть меньше, чем ничего.

Чудак, раб чьей-то воли, - в чужом поле не воин,
но коли неволен мир, невольны мы;
все войны - пыль, воины немы
от пролитой крови. Путь горя и, 
коли колет слева, х**и сделать, лбом бить стену?
Ну-ка, стерва, вон из тела, namaste, б**!
В мыслях о Бруклинском мосте будто на углях;
он и там, и здесь, и везде, ну, гля:
типично укутан в пончо. Странник? Точно.
Спальник - ночь - мелкий дождь покрывает асфальт
узором из точек - источник.

New way is new project -
no woman, no cry.
So rainy, so close to
new day and new life.

На пути, когда не разгадать мир как-то так,
он шёл, когда шёл дождь, когда шёл снег, когда шли года.
Он был почти знаменит, но ведь на пути медитаций к Дхарме, так и так,
кидал слова на ветер, что ветер сразу сдувал - не беда.
Не видать Нирваны - невзрачная неудач череда.
Невзначай, но мечта теряла очертания, ведь не чета ему
ни чертог, ни черта; он лишь итог ищет там,
где лишь бетон сменяет снег, чистый воздух и нищета.
Не считать баланс по счетам - что пища та? - Бог пищу дал,
видать, без залоговых обязательств, без кредиток, как так?
Он сам не знал, чего хотел, но что хотел, то брал,
прикрывая спину илюзией свободы и добра.
Шёл вброд по следам - был гром и среда -
мутное болото будней будто съедало - вокруг все врут, как всегда.
Такси - гулкий седан - возвратил его к жизни; водила махнул рукой вслед,
свет таял, свет тает всегда.