Лорелея

К белокурой колдунье из прирейнского края
Шли мужчины толпой, от любви умирая.
И велел её вызвать епископ на суд,
Всё в душе ей прощая за её красоту.
— «О, скажи, Лорелея, чьи глаза так прекрасны,
Кто тебя научил этим чарам опасным?»
— «Жизнь мне в тягость, епископ, и проклят мой взор.
Кто взглянул на меня, свой прочёл приговор.
О епископ, в глазах моих пламя пожара,
Так предайте огню эти страшные чары!»
— «Лорелея, пожар твой всесилен: ведь я
Сам тобой околдован и тебе не судья».
— «Замолчите, епископ! Помолитесь и верьте:
Это воля господня — предать меня смерти.
Мой любимый уехал, он в далёкой стране,
Всё теперь мне не мило, все теперь не по мне.
Сердце так исстрадалось, что должна умереть я.
Даже вид мой внушает мне мысли о смерти.
Мой любимый уехал, и с этого дня
Свет мне белый не мил, ночь в душе у меня».
И трёх рыцарей кликнул епископ: «Скорее
Уведите в глухой монастырь Лорелею.
Прочь, безумная Лор. Волоокая Лор!
Ты монахиней станешь, и померкнет твой взор».
Трое рыцарей с девой идут по дороге.
Говорит она стражникам хмурым и строгим:
«На скале той высокой дайте мне постоять,
Чтоб увидеть мой замок могла я опять,
Чтоб своё отраженье я увидела снова,
Перед тем как войти в монастырь ваш суровый».
Ветер локоны спутал, и горит её взгляд.
Тщетно стража кричит ей: «Лорелея, назад!»
— «На излучину Рейна ладья выплывает,
В ней сидит мой любимый, он меня призывает.
Так легко на душе, так прозрачна волна…»
И с высокой скалы в Рейн упала она.
Увидав отраженные в глади потока
Свои рейнские очи, свой солнечный локон.