Should I fall out of love, my fire in the night,
to chase a feather in the wind;
within the glow that weaves a cloak of delight
there moves a thread that has no end.

For many hours and days that pass ever soon,
the tides have caused the flame to dim.
At last the arm is straight, the hand to the loom.
Is this to end or just begin?

 [bad word] 
All of my love, all of my love, oh,
all of my love to you, now.
All of my love, all of my love,
all of my love to you, now.

The cup is raised, the toast is maade yet again;
one voice is clear above the din.
Proud Arian one word, my will to sustain.
For me, the cloth once more to spin. Oh.

repeat [bad word] 

Yours is the cloth, mine is the hand that sews time,
his is the force that lies within.
Ours is the fire, all the warmth we can find.
He is a feather in the wind. Oh.

Ты - мое пламя в ночи; я боюсь утратить твою любовь,
Погнавшись за перышком, которое несет ветер.
В мерцании, образующим покров наслаждения,
Протянута бесконечная нить.
Много дней и ночей пролетело так быстро,
Приливы и отливы помрачили твой огонь.
И вот, наконец, рука протянута к источнику света -
Это конец или только начало?

Всей моей любви, всей моей любви,
Всей моей любви к тебе,
Всей моей любви, всей моей любви,
Всей моей любви к тебе.

Чаша поднята, вновь прозвучал тост;
Только один голос звучит ясно среди шума и гама -
Гордый Арий, скажи слово, укрепи мою волю,
Чтобы я снова смог соткать полотно.

Всей моей любви, всей моей любви,
Всей моей любви к тебе,
Всей моей любви, всей моей любви,
Всей моей любви к тебе, дитя.

"Твое - полотно, но моя рука, ткущая ткань времен.
Внутренней тайной владеет Он,
Но нам завещан огонь, все тепло, которое нам дано отыскать.
Он ускользает от нас словно перо на ветру".

Всей моей любви, всей моей любви,
Всей моей любви к тебе.