Облезлые рамы окон, заляпанные стёкла краской,
За ними деревья страшные и висит бельё потасканное,
Птенчик пролетел без вести, тротуары, месиво,
А чё, мне весело в ушах с монотонной депрессией.
Да, я в палате с номером 185,
Халаты, мать их, говорят о болезненной стадии,
А я сижу на кровати, листаю её «вечное»,
Что для других куски бумаги, а её это лечит.
В тёмном углу, как маятник качается мужчина,
В синей пижаме, бредит словами, что не исчислимы,
За дверь слышатся звуки музыки на репите,
Её любимой группы, и заставляют выть.
А моё сердце в норме, но к сожалению холодное,
Физически не болен, а душа просит покоя,
Подаёт мне знаки, читая молитвы, я зеваю,
Из-за чего я здесь, улыбаюсь, не прощай.
Друг познался в беде, будет его прибылью,
На 64 палаты назад его видел,
В глазах сейчас абстракция, поризм, тусклые лампы,
Но теодицея не измена и в болезни главная.
Не новостей, не планов, страшно только быть подавленным,
Чужим дымом пациентов и врачами, что залпом,
Ладно, спасибо Коляну, что навещает изредка,
Приносит мысли искренно, приносит лист и кисти.
Нет в этой чёрной комнате мимики и агрессии,
Только запахи физических тел со смертью в смеси,
Здесь похоронены наверно, кто попал сюда,
И в небо вот глаза, ещё увидеть «звёздного зверька».
Единомышленников в клинике не так уж много,
Что без надежды вылечиться, в надежде на Бога,
Ведь та «загадка», что отгадана, не исцелила,
Успокоюсь здраво и сгнию здесь душевнобольным.

Стоны за облупленными стенами, живой тлен,
Багровые капли неверия, против сбитых колен,
Копотливо убивая клетки горстями таблеток,
Верим в оккультизм, веря, ждём небесного ответа,
Больны душой в очах инфернальная картина,
Свет только виден во снах, а в кровати виден сплин,
Копотливо убивая клетки горстями таблеток,
Верим в оккультизм, веря, ждём небесного ответа.

Припев:

Жизненная пыль оседает у нас на ресницах,
Под весом следствия вокруг, веки хотят закрыться,
Но пребывание в этой больнице под полицией,
Мозгуешь о душе, с улыбкой вспоминаешь лица.