В саду Гефсиманском
Иисус
Я лишь сказать хочу:
если способ есть, отведи ту чашу прочь —
я как огня страшусь отравы.
Я не прежний, я лишён решимости первоначальной.
Я был полон сил,
но угас мой пыл.
Все я вынес испытания, сделав больше
за три года, чем за тридцать —
смог бы кто ещё тебе так послужить?
Но если смерть
неизбежна — то закончи сказ, как все хотят:
пусть я буду схвачен, бит, истерзан и распят.
Ведать хочу, Господи Боже мой,
вникнуть хочу, Господи Боже мой:
за что умру?
Получу ль за это славы больше, чем имел?
Увеличу ль вес своих прошлых слов и дел?
Ведать хочу, Господи Боже мой,
вникнуть хочу, Господи Боже мой:
что куплю жизни своей ценой?
Ведать хочу, Господи Боже мой:
за что умру?
Докажи, что я не понапрасну должен пасть.
Покажи свой разум вездесущий — хоть лишь часть.
Из каких расчётов ты погибнуть мне велишь?
Ты скажешь — «где» и «как», а вот «зачем» — ты утаишь.
Что ж — пусть умру!
Знай, как умру!
Зри, как умру!
Я был полон сил,
но угас мой пыл
за три года, что вместили девяносто.
Что ж боюсь я то закончить, что сам начал,
нет, ты начал — не я, Боже.
Твой вердикт суров,
но нет иных ходов.
Что ж, я выпью эту чашу — на кресте меня прикончи,
кровь пусти мне, жизнь отнять спеши — пока согласен я.