кусаю губу с упорством собаки, грызущей кость.
нервы - ни к чёрту, одни дурные привычки
мне помогают выжить. и вкривь, и вкось,
но помогают, стараются, крошки. а вы чем
можете попытаться хвастаться передо мной?
кто-то же вас поддерживает по ночам в эфире,
когда на часах в их пользу очередной ноль ноль?
я, как наполеон, жаркодышащий жозефине:
"не мойся, я еду". я не переношу разлук,
я совсем не умею выдерживать время телом
и заниматься делами. я дохну без глаз, без рук,
без голоса, без пощёчин горячих... тема
этой моей кровной прикованности к тебе
неисчерпаема, и, с годами укореняясь,
она превращает мой шаг в постоянный бег,
меня - в самого пьяного из всех существующих пьяниц,
в наркомана, который без дозы какой-то час
не может прожить. и пытаться - дурное дело:
мне жизненно необходимо тепло твоего плеча.
я совсем не умею выдерживать время телом.