"... если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода."

Я не буду верной,
Мой неуловимый Дым.
Буду тайно романы крутить с Толстым.
С Достоевским, наверное, не получиться.
А как надоест с обоими мучиться.
У Булгакова стану просить взаймы
Слов, которые получше. 
И он посоветует: Подите Вы!
И я паду, потому что мужчины
Кажутся такими сильными.
Даже те, с шеями страусинными,
Даже, когда пахнут от страха псиной,
Даже сиплые и некрасивые –
Все, как один, мужественно великолепны.
Я же будто нарочно слеплена,
Чтобы служить им.

Я не буду нежной,
Мой ясновельможный Пан.
Если кто прикоснется ко мне – пропал.
Но когда я отвечу на поцелуй,
В этот миг на блюде меня понесут к столу.
Я храню поцелуй и пока никому не дарю.
Но все ближе и ближе, все плотней становлюсь к огню.
Сколь есть жажды в красе моей,
Столько нету душевных крыл.
Если б даже хоть кто-то раз 
Просто так меня полюбил,
Я бы тот час упала в грязь –
У самой любить не хватает сил.
Потому что я все же мразь,
Которую Бог возвысил,
Возвел в ипостась,
Оттер, отчистил,
Улыбаясь
И абсолютно не опасаясь, 
И совершенно ничего не боясь.

Я не буду праведной,
Мой недопитый Грех.
Много раз мечтала спрятать тебя ото всех,
Много раз похитить мечтала.
И во мне прорастает странным растением крест.
И глядят в меня звездные очи небес.
И окрест
Темный и страшный лес.
И одно только дело есть,
Какого лишь не доставало.
Чтобы я, точно хлеб
Себя разрезала и раздавала!
И не было б конца мне!
Не прекращалась бы нимало!