Когда из яви сочатся сны,
 Когда меняется фаза луны,
 Я выхожу из тени стены,
 Весёлый и злой.
 Когда зелёным глаза горят,
 И зеркала источают яд,
 Я десять улиц составлю в ряд,
 Идя за тобой.

 Твоя душа в моих руках
 Замрёт, как мышь в кошачьих лапах,
 Среди тумана не узнает меня,
 А ты на годы и века
 Забудешь вкус, и цвет, и запах
 Того, что есть в переплетениях дня.

 Ты спишь и видишь меня во сне:
 Я для тебя лишь тень на стене.
 Сколь неразумно тебе и мне
 Не верить в силу дорог.
 Когда я умер, ты был так рад:
 Ты думал, я не вернусь назад,
 Но я пробрался однажды в щель между строк,
 И я взломал этот мир, как ржавый замок.
 Я никогда не любил ворожить, но иначе не мог.

 Когда я в камень скатаю шерсть,
 Тогда в крови загустеет месть,
 И ты получишь дурную весть
 От ветра и птиц.
 Но ты, хозяин воды и травы,
 Ты не коснёшься моей головы,
 А я взлечу в опереньи совы,
 Не видя границ,

 Тебя оставив вспоминать,
 Как ты меня сжигал и вешал:
 Дитя Анэма умирало, смеясь.
 А я вернусь к тебе сказать:
 Ты предо мной изрядно грешен,
 Так искупи хотя бы малую часть.

 Ты спишь и видишь меня во сне:
 Я для тебя лишь тень на стене.
 Я прячусь в воздухе и в луне,
 Лечу, как тонкий листок.
 И мне нисколько тебя не жаль:
 В моей крови закипает сталь,
 В моей душе скалят зубы страсть и порок,
 А боль танцует стаей пёстрых сорок.
 Я никогда не любил воскресать, но иначе не мог.

 Когда останемся мы вдвоём,
 В меня не верить - спасенье твоё,
 Но на два голоса мы пропоём
 Отходную тебе.
 Узнай меня по сиянью глаз,
 Ведь ты меня убивал не раз,
 Но только время вновь сводит нас
 В моей ворожбе.

 Опавших листьев карнавал,
 Улыбка шпаги так небрежна.
 Дитя Анэма не прощает обид.
 Ты в западню мою попал,
 Твоя расплата неизбежна.
 Ты знаешь это, значит, будешь убит.

 Ты спишь и видишь меня во сне:
 Я для тебя лишь тень на стене.
 Настало время выйти вовне,
 Так выходи на порог.
 Убив меня много сотен раз,
 От смерти ты не уйдёшь сейчас,
 Но ты от злобы устал и от страха продрог,
 И я тебе преподам твой последний урок.
 Я никогда не любил убивать, но иначе не мог.

 Я никогда не любил ворожить,
 Я никогда не любил воскресать,
 Я никогда не любил убивать,
 Я никогда не любил,
 Но иначе не мог...