Настигло корабль в океане ненастье,
две ночи никто из команды не спит.
И Бога, и черта клянут за несчастье,
А судно кренится и мачта скрипит.

И мачта скрипит и трещит, как лучина,
И море кончину лихую сулит.

То боль, то тоска, то бессильная ярость,
то слёзы и страх наполняют часы.
А волны бегут, презирая усталость,
и мчатся созвездья, как гончие псы.

Как гончие псы, заколдованным кругом
вдогонку друг другу под грохот грозы.

Ладони покрылись кровавой мозолью
и силы оставят вот-вот моряка.
Вдруг видит сквозь веки, что склеены солью:
за борт ухватилась русалки рука.

Русалки рука появилась из моря,
и девушка смотрит в глаза моряка.

"Тебе не добраться до дома, приятель!
Ты знаешь: русалку видать - не к добру.
Вас всех за грехи ваши проклял Создатель,
вы станете кормом для рыбы к утру!

К утру вы погибнете, смертные люди,
мне ж смерти не будет, я век не умру!

Ты злейший из всех, и прислал господин мой
от ада спасенье тебе предложить:
Ты жизнь обретешь до скончания мира,
Коль будешь ему беззаветно служить.

Коль станешь служить, ты спасение купишь,
и счастлив ты будешь ценою души!

Ты славно разбойничал людям на горе,
едва ли успеешь грехи замолить!
А мой господин приютит тебя в море,
И будешь со мною топить корабли.

Топить корабли для тебя не в новинку!
Не пару кровинок за жизнь ты пролил!"

"Ты, дьявола дочь!" - отвечает моряк ей,
со злостью ударив веслом по волне.
"Видать, поглупел твой хозяин коварный,
коль с делом таким присылает ко мне!

Ко мне за душой присылает он рыбу,
считая, что выбор стоит небольшой!

Я грешен, на мне тяготят преступленья,
я многие души отправил ко дну.
Но даже медяк, а тем паче - спасенье
из дьявола рук ни за что не приму!

Вовек не приму я такую награду
за коей мне надо склониться к нему!

Пусть судит меня тот, кто дал мне начало,
пусть ввергнет меня в вековечную тьму.
У Бога всю жизнь я просил слишком мало,
хоть кару его напоследок приму.

Хоть кару приму напоследок от Бога:
и этого много, спасибо ему!"

...Утихли валы беспощадного шторма,
грозой утомленная, дремлет земля.
Как дети послушные, плещутся волны,
прибившие к брегу остов корабля.

Остов корабля, и в хрустальной лазури,
красна после бури, восходит заря.