Он пел, и строка его текла
Печально, как черная река
Звеня, рассыпались зеркала
На лица и блики
И время качало головой
Летая задумчивой совой
Над тем, кто нашел какой-то свой
Путь в мудрые книги
Огонь обжигал его уста
Гитары сухая береста
Пылала, и в запахе костра
Мне слышались крики

А ночь плавно уходила в степь
С ней вместе уходила его тень
Он сам отпустил ее затем,
Чтоб рук не вязала.
Слеза - ожерелье янтаря
Сверкала при свете фонаря,
Как будто заря всходила для
Притихшего зала

Он пел, словно падала слеза,
Он пел, словно шаг, и нет следа,
Он пел, что никого и никогда
Река не держала

Жертва талого льда...

Движенье от братства до родства
В преддверьи Христова Рождества
Цветы и руины торжества
В декабрьской стуже
И ноты сошлись в один узор
И в полночь явился дирижер
И все мы обратили ему взор
И стали послушны

Он пел - мы молились на него,
Он пел - мы плевали на него,
Он пел, и мы не знали никого,
Кто был его лучше

Жертва талого льда...

Сними пальцы с лебединых струн,
Все песни расходятся к утру,
Строка отлетает на ветру
И меркнет в рассвете
Тела, заплетенные в любви,
Сорта драгоценнейших из вин
Крестил сероглазый херувим
Ударами плети

Эй, вы, задержите Новый год,
Часам указав обратный ход
Он спел, спрыгнул с берега на лед
И стал незаметен...

Жертва талого льда...

Он пел, и строка его текла
Печально, как черная река
Звеня, рассыпались зеркала
На лица и блики
И время качало головой
Летая задумчивой совой
Над тем, кто нашел какой-то свой
Путь в мудрые книги
Огонь обжигал его уста
Гитары сухая береста
Пылала, и в запахе костра
Мне слышались крики...